На чай к Шишкину - как побывать в гостях у великого живописца
Елабуга: два дня в городе
26 мая 2021
Возле музейного особняка даёт концерт продавец сувениров: выводит на курае русскую мелодию. Инструмент родом из глубокой древности, украшен татарским орнаментом и сделан… из куска полипропиленовой трубы. Где такое возможно? Мы в Елабуге!
Если вы намерены совершить путешествие во времени, вам сюда. Этот город парадоксов для любителей старины просто клад. На елабужских улицах Казанской, Набережной, Большой Покровской – сонно-счастливое царство уездного города XIX века. Холёные купеческие особняки, доходные дома, торговые ряды – совсем не тронутые временем. Чудные вывески – «Хлебец», «Мясная лавка», «ТрактирЪ». И чугунноголовый городовой, по-хозяйски взирающий на сохранённое великолепие с высоты своего двухметрового роста…
Точкой отсчёта для своего знакомства с Елабугой я выбрал отель возле исторического городского парка – того, что был заложен ещё в 1856 году по случаю коронации императора Александра II. Самый центр. Но утром следующего дня я проснулся здесь под пение петухов. Скажите, в каком ещё отеле известной международной сети постояльцев по утрам будит не портье, а хвастливое петушиное многоголосие из ближайших дворов?
День первый, музейный
ИЗ «МУХИ» – СЛОНА
Вывеска «ТрактирЪ» на Казанской улице притягивает сильнее магнита. Мудро предположив, что начинать общение с городом лучше всего отсюда, смело переступаю порог заведения. Выясняю: с визитом чуть опоздал – лет на триста. Триста лет назад для аппетита мне поднесли бы дармовую рюмочку, сейчас нужно заплатить. Рюмка фирменная, подают её только здесь, называется «муха».
– Пётр Первый, дабы приучить простой люд посещать трактиры, повелел наливать первую рюмку бесплатно, за счёт заведения. Хозяева перечить царю не посмели, но рюмку придумали такую, что в неё едва помещалось 10–15 граммов. В народе её окрестили соответственно – «муха», – просвещает меня Татьяна Сираева, хозяйка барной, простите, трактирной стойки, она же заведующая Музеем-театром «ТрактирЪ». – Но это не мешало особо догадливым напиться на халяву – нужно было обойти подряд несколько заведений. Отсюда и пошло выражение «под мухой».
– Пётр Первый, дабы приучить простой люд посещать трактиры, повелел наливать первую рюмку бесплатно, за счёт заведения. Хозяева перечить царю не посмели, но рюмку придумали такую, что в неё едва помещалось 10–15 граммов.
Как вы уже поняли, елабужский трактир – это музей. Но и трактир тоже. Пожалуй, единственное подобное заведение в стране. Пельмени по-екатеринински, блины «Мещанские», печёный картофель, пирожки «Трактирные»… – всё, что есть в меню, приготовлено по стародавним рецептам, всё можно заказать.
А трапезничать вы будете за массивными деревянными столами, сидя на кованых стульях. В окружении старинной утвари, разглядывая образцы гарднеровского и кузнецовского фарфора. Но самое ценное здесь, конечно, легендарная «муха» – подлинная, не новодел. Её несколько лет назад откопали в музейных запасниках и идентифицировали: та самая, трактирная!
Теперь оригинальная «муха» – вот она, занимает почётное место в отдельной витрине под стеклом, в центре музея-трактира – почти как корона Российской империи в Оружейной палате. Трогательное отношение музейщиков к исторической стопке объяснимо. Название несколько лет назад запатентовали, и теперь продавать «муху» сувенирную вправе только елабужане.
Сувенир, к слову, вполне востребованный. А «муха», наполненная микроскопической дозой национального достояния, и вовсе способна творить чудеса. Организованная группа туристов из Удмуртии, которую встретили здесь таким вот сюрпризом, на моих глазах преобразилась в тончайших ценителей елабужской старины.
Всё бы хорошо, но такие группы – серьёзные конкуренты туристов самодеятельных. Помните, в фильме «Дежавю»: «Ну, иностранца-то мы, может, и покормим…» Вот и здесь, когда прибывает организованная группа, трактир закрывается на спецобслуживание. Если вы, конечно, не иностранец…
Картина Ивана Шишкина «Жатва».
ВАШУ РУКУ, ИВАН ИВАНОВИЧ!
После трактира сразу потянуло к высокому искусству. Благо отсюда, с Казанской, до дома‑музея великого русского живописца рукой подать. Две минуты пешком – и я уже с чувством гоняю чаи на той самой террасе, где сиживал, возвратившись с утреннего пленэра, художник Иван Иванович Шишкин. Жаль, расстояние в полтора века не позволяет почтительно пожать его большую крепкую руку. Что большую – теперь знаю точно. Прижизненный слепок руки Мастера, которая писала «Утро в сосновом лесу», «Среди долины ровныя», «Перед грозой» и другие шедевры, увидел только что. Здесь, в елабужском музее.
Чаепитие на террасе (если заранее закажете) – пожалуй, единственная вольность, которая разрешена в этом доме. Всё‑таки особняк никакой не новодел, строил его ещё отец художника, Иван Васильевич Шишкин, торговец хлебом, купец второй гильдии и городской голова. До нас дом дошёл почти в первозданном виде – в отличие от многих других дворянских и купеческих гнёзд, не переживших постреволюционные годы.
Большая гостиная, где с батюшкой художника общалась, заглянув на часок, его добрая знакомая Надежда Дурова, она же легендарная кавалерист-девица. Малая гостиная, где собиралась по вечерам вся семья послушать, как музицирует на фисгармонии брат художника. Святая святых – кабинет отца с его любимым креслом и охотничьим горном на фоне модного по тем временам гобелена с борзыми… А в столовой на стене – по-прежнему те самые ходики с кукушкой и перепелом, что были привезены когда‑то с Макарьевской ярмарки Иваном Васильевичем. Послушать их «пение», говорят, когда‑то собирались чуть ли не со всех концов Елабуги...
Часы готовы и сейчас отсчитывать время, а кукушка с перепелом – давать полуденные концерты. Но по причине почтенного возраста им теперь дозволяют выступать лишь по большим праздникам. Видимо, когда в родовом гнезде собираются потомки Шишкиных со всего света.
Они, как и я сейчас, оказываются в доме, где обстановка купеческого быта середины XIX века сохранена или воссоздана до мельчайших деталей с точностью почти математической. Например, комнату самого мэтра пейзажа обставляли в полном соответствии с рисунком «Комната в Елабуге», который он оставил нам на долгую память.
Как дом художника сумел счастливо пережить революционную смуту и смену диктатур, когда жгли и разрушали даже то, что было связано с историей вождей пролетариата (спалённая крестьянами усадьба деда Ленина в Кокушкино – наглядный пример)? Возможно, здесь свою роль сыграла народная память и любовь. И не только к великому художнику-земляку, но и к его отцу, который, будучи городским головой, устроил первый в городе водопровод. И конечно, счастливое стечение обстоятельств: вплоть до 1935 года дом принадлежал родственникам сестры Шишкина…
А что же шишкинские картины? Всё лучшее, что создано мастером, сегодня хранится в Третьяковке, Русском музее, в галереях Казани, других крупных городов. Здесь из оригинальных работ маслом – одна из первых, «Жатва».
Но только здесь и больше нигде, выйдя на террасу, вы увидите Шишкинские пруды, переходящие в бескрайние луга, извилистую Тойму, башню Чёртова городища и где‑то далеко-далеко – Каму. Пейзаж, который вдохновлял будущего большого художника каких‑то 170 лет назад.
Идиллическую картину чуть портят современные детали – факелы нефтехимического гиганта у самого горизонта. Что делать, время не стоит на месте…
Дом‑музей Ивана Ивановича Шишкина.
Город русских купцов возник на месте поселения, которое тысячу лет назад основал булгарский князь. Из того времени знаменитая башня Чёртова городища – самая известная елабужская достопримечательность.
КУРАЙ И РУССКИЕ НАПЕВЫ
Гали Хакимов, загорелый дочерна продавец сувениров, торгует недалеко от дома-музея, прямо возле спуска к Шишкинским прудам. Бизнес скромный, но предприниматель по хватке и предприимчивости прямо наследник елабужских хлеботорговцев! И место самое козырное, и магниты с шишкинскими картинами (сам делает!) у него, утверждает, даже на солнце не выгорают. И сувенирный курай (тоже, между прочим, собственного изготовления) звучит как‑то по-особенному.
– А вы вот послушайте, – предлагает Гали Хакимов, подносит курай к губам и начинает играть что‑то русское народное. – Звук чистый, громкий. А всё почему? Сделан не из дерева, а из водопроводного полипропилена. Самый экологически чистый материал, между прочим…
У туристов, подозреваю, от такого общения культурный шок. В городе купцов Стахеевых, Ушковых, Шишкиных звучит татарский курай. А играют на нём русскую мелодию. Ко всему прочему, старинный народный инструмент сделан… из куска водопроводной трубы.
Но это Елабуга, и что одним кажется парадоксальным, то здесь в порядке вещей.
Город русских купцов возник на месте поселения, которое тысячу лет назад основал булгарский князь. Из того времени дошедшая до нас знаменитая башня Чёртова городища – самая известная елабужская достопримечательность. Говорят, это единственное домонгольское сооружение волжских булгар, сохранившееся до наших дней. Между прочим, во многом благодаря Ивану Васильевичу Шишкину, который вместе с другими горожанами в 1867 году поднял башню из руин.
Другой факт. За семнадцать лет до этого в городе случился большой пожар, выгорела почти вся его русская часть. Татарскую огонь не тронул, и её жители приютили у себя в домах всех погорельцев…
Тяга к новизне и экспериментам, похоже, тоже в елабужанах не сегодня проснулась.
В городском музее можно сфотографироваться с семьёй елабужских купцов.
– Елабуга стала десятым городом Российской империи, куда пришло электричество. Случилось это в 1902 году, – рассказывает экскурсовод в Музее истории города. – А спроектировал и построил электростанцию инженер Фёдор Стахеев – один из представителей богатейшей династии купцов и промышленников, владевших в России золотыми приисками, заводами, пароходами и державшими в своих руках всю хлеботорговлю на Каме. Ещё один представитель династии, Дмитрий Стахеев, первый стал торговать в стране американскими «Фордами»…
Сегодня «Форды» не нужно везти из‑за границы – их собирают здесь, в Елабуге, вернее в её окрестностях – особой экономической зоне «Алабуга». Курай из полипропилена – так, самодеятельность. «Алабуга» же – это сырьё для композитов, автокомпоненты, стекловолокно, десятки других новейших материалов и технологий, это суперсовременные производства – наше будущее.
Сразу появляется желание на всё это посмотреть. Облом: экскурсии туда пока не водят. Тогда Гали Хакимов, в дополнение к своим сувенирам бескорыстно снабжающий информацией всех желающих, предлагаетплан дальнейших действий. Музей-усадьба Надежды Дуровой, Музей уездной медицины,
Дом памяти Марины Цветаевой, наконец, удивительная «Портомойня» – общественная прачечная XIX века, какую тоже можно увидеть только здесь…
И как всё это обойти за день? С другой стороны, старинные улочки просто созданы для велопрогулок. Но в туристско-информационном центре огорчают: пунктов проката велосипедов и самокатов поблизости не имеется. Ещё одно неудобство: музеи работают строго до шести вечера. И это летом, в «эпоху коронавируса», когда прочие вечерние развлечения запрещены в принципе?!
Чем заняться после шести? Выход один – на природу. Спустившись к Шишкинским прудам, через десять минут оказываюсь на берегу Тоймы. Дальше через мосток – и я по пояс в траве среди бескрайних лугов, благоухающих всеми ароматами лета. Ещё один елабужский парадокс: от центра города до этой глухомани – всего десять минут пешком.
Представляю, как по этим же местам лет 170 назад шагал на этюды с кистями и палитрой в руках юный Ваня Шишкин. Рождается спонтанная идея: а что если второй день на елабужской земле провести в окрестностях города – там, где рождались шишкинские шедевры?
Фрагмент картины «Кама близ Елабуги» Ивана Шишкина.
День второй, лесной
ВСТРЕТИМСЯ НА ПЛЕНЭРЕ
Курс – на Танаевский лес. Десять минут на машине от центра города – и я уже в окружении величественных сосен. Воздух, пропитанный смолой и хвоей, обостряет воображение. Вот этот милый лесной уголок – чем не пейзаж, увековеченный художником на картине «Опушка леса»? А вот здесь деревья стоят стеной, солнце сквозь них едва пробивается. Может быть, в эту чащобу и забрёл когда‑то Иван Иванович, чтобы сотворить свой шедевр «Утро в сосновом лесу»? Правда, нет бурелома. И резвящихся на поваленных стволах мишек не наблюдается. Так ведь и Шишкин их не рисовал – по одной из версий, медведей в его картину «внедрили» без спроса…
Размышляя о шишкинских живописных шедеврах, я брожу по сосновому царству и после того, как нахожу пятое по счёту место, один в один напоминающее «Опушку...», и седьмое, где в принципе могло родиться «Утро...», понимаю безнадёжность своей затеи. Чему удивляться, профессионалы-искусствоведы – и те за столетие не смогли определить, где Шишкин писал некоторые шедевры. Тем более что писал он не только в окрестностях Елабуги, но и на Валааме, Вологодчине, под Санкт-Петербургом, в Карелии и даже Швейцарии…
Однако не всё так безнадёжно: «Кама близ Елабуги», «Жатва», «Разливы рек, подобные морям», знаменитая «Рожь», наконец… – эти полотна точно рождались здесь, на родине Ивана Шишкина. А в Национальном парке «Нижняя Кама» (Танаевский лес – его часть) к местам, где писал этюды великий живописец, даже проложены экологические тропинки. Ключевой ориентир – офис «Нижней Камы».
Вот он, этот ориентир. Здесь, прямо у входа в чащу, обнаруживаю указатель «Экологический маршрут». У его начала – большой стенд: схема движения и предполагаемые места написания шишкинских картин…
К чему карты и схемы, когда лучший путеводитель – сами картины? Верно, если вы любуетесь исходной натурой, когда краски на холсте ещё не успели высохнуть. А лет через 130–140 многое выглядит совсем иначе... Выйдя на то место, где Шишин рисовал свою «Каму близ Елабуги» (не стану рассказывать, скольких усилий мне это стоило), убеждаюсь в этом наглядно. Ветхий заборчик, извилистая грунтовая дорога, уходящая вдаль… – многое, из чего Шишкин выстроил передний план, ушло в небытие. Осталась широкая полноводная Кама у горизонта, но сейчас и она много шире, разлилась и поглотила заливные луга и озерца, которые сохранились только на пейзаже. И ещё одно, не самое приятное отличие картины сегодняшней от той, что запечатлел художник: там, где у него туманная дымка, сегодня коптят небо заводские трубы…
Поход по лесным шишкинским местам, признаюсь, тот ещё квест. Приятный, но требующий немалых усилий, серьёзной подготовки и времени. Побывать за день во всех заповедных уголках – задача в одиночку трудновыполнимая. То, что успел увидеть за день я, – так, разведка боем. Мудрый совет: отправляйтесь изучать шишкинские места с экскурсоводом, благо походы организуют сотрудники национального парка.
Кстати, Ринур Бекмансуров, заведующий музеем природы «Нижней Камы», настолько в теме, что даже документальный фильм снял. Чтобы отыскать места, где живописец делал этюды, Ринур изучал его полотна, письма, природные ландшафты, старинные карты. Так что точку, с которой Шишкин писал знаменитую «Рожь» в окрестностях Лекарева или «Жатву» у села Татарские Челны, Бекмансуров укажет вам безошибочно. И ещё про «спорные» пейзажи расскажет – те, что, по одним данным, писались где-нибудь в Подмосковье, а по другим – где‑то здесь.
Впрочем, может быть, не так это и важно, где именно. В любом случае истоки его творчества здесь, в Елабуге и окрестностях. Здесь, среди родных лесов и полей, он черпал вдохновение. Его живописные пейзажи, равно как и сохранившаяся натура, теперь вдохновляют нас.
– Удивительно, но на каждой опушке, в каждой сосне причудливой формы, игре солнца на стволах деревьев мы угадываем сюжеты шишкинских картин, – утверждает Ринур Бекмансуров. – Шишкин научил нас по-другому смотреть на мир природы. Вы ещё не были в Елабуге? Встретимся на пленэре!
Аскар Сабиров
Фото автора
Если вы намерены совершить путешествие во времени, вам сюда. Этот город парадоксов для любителей старины просто клад. На елабужских улицах Казанской, Набережной, Большой Покровской – сонно-счастливое царство уездного города XIX века. Холёные купеческие особняки, доходные дома, торговые ряды – совсем не тронутые временем. Чудные вывески – «Хлебец», «Мясная лавка», «ТрактирЪ». И чугунноголовый городовой, по-хозяйски взирающий на сохранённое великолепие с высоты своего двухметрового роста…
Точкой отсчёта для своего знакомства с Елабугой я выбрал отель возле исторического городского парка – того, что был заложен ещё в 1856 году по случаю коронации императора Александра II. Самый центр. Но утром следующего дня я проснулся здесь под пение петухов. Скажите, в каком ещё отеле известной международной сети постояльцев по утрам будит не портье, а хвастливое петушиное многоголосие из ближайших дворов?
День первый, музейный
ИЗ «МУХИ» – СЛОНА
Вывеска «ТрактирЪ» на Казанской улице притягивает сильнее магнита. Мудро предположив, что начинать общение с городом лучше всего отсюда, смело переступаю порог заведения. Выясняю: с визитом чуть опоздал – лет на триста. Триста лет назад для аппетита мне поднесли бы дармовую рюмочку, сейчас нужно заплатить. Рюмка фирменная, подают её только здесь, называется «муха».
– Пётр Первый, дабы приучить простой люд посещать трактиры, повелел наливать первую рюмку бесплатно, за счёт заведения. Хозяева перечить царю не посмели, но рюмку придумали такую, что в неё едва помещалось 10–15 граммов. В народе её окрестили соответственно – «муха», – просвещает меня Татьяна Сираева, хозяйка барной, простите, трактирной стойки, она же заведующая Музеем-театром «ТрактирЪ». – Но это не мешало особо догадливым напиться на халяву – нужно было обойти подряд несколько заведений. Отсюда и пошло выражение «под мухой».
– Пётр Первый, дабы приучить простой люд посещать трактиры, повелел наливать первую рюмку бесплатно, за счёт заведения. Хозяева перечить царю не посмели, но рюмку придумали такую, что в неё едва помещалось 10–15 граммов.
Как вы уже поняли, елабужский трактир – это музей. Но и трактир тоже. Пожалуй, единственное подобное заведение в стране. Пельмени по-екатеринински, блины «Мещанские», печёный картофель, пирожки «Трактирные»… – всё, что есть в меню, приготовлено по стародавним рецептам, всё можно заказать.
А трапезничать вы будете за массивными деревянными столами, сидя на кованых стульях. В окружении старинной утвари, разглядывая образцы гарднеровского и кузнецовского фарфора. Но самое ценное здесь, конечно, легендарная «муха» – подлинная, не новодел. Её несколько лет назад откопали в музейных запасниках и идентифицировали: та самая, трактирная!
Теперь оригинальная «муха» – вот она, занимает почётное место в отдельной витрине под стеклом, в центре музея-трактира – почти как корона Российской империи в Оружейной палате. Трогательное отношение музейщиков к исторической стопке объяснимо. Название несколько лет назад запатентовали, и теперь продавать «муху» сувенирную вправе только елабужане.
Сувенир, к слову, вполне востребованный. А «муха», наполненная микроскопической дозой национального достояния, и вовсе способна творить чудеса. Организованная группа туристов из Удмуртии, которую встретили здесь таким вот сюрпризом, на моих глазах преобразилась в тончайших ценителей елабужской старины.
Всё бы хорошо, но такие группы – серьёзные конкуренты туристов самодеятельных. Помните, в фильме «Дежавю»: «Ну, иностранца-то мы, может, и покормим…» Вот и здесь, когда прибывает организованная группа, трактир закрывается на спецобслуживание. Если вы, конечно, не иностранец…
Картина Ивана Шишкина «Жатва».
ВАШУ РУКУ, ИВАН ИВАНОВИЧ!
После трактира сразу потянуло к высокому искусству. Благо отсюда, с Казанской, до дома‑музея великого русского живописца рукой подать. Две минуты пешком – и я уже с чувством гоняю чаи на той самой террасе, где сиживал, возвратившись с утреннего пленэра, художник Иван Иванович Шишкин. Жаль, расстояние в полтора века не позволяет почтительно пожать его большую крепкую руку. Что большую – теперь знаю точно. Прижизненный слепок руки Мастера, которая писала «Утро в сосновом лесу», «Среди долины ровныя», «Перед грозой» и другие шедевры, увидел только что. Здесь, в елабужском музее.
Чаепитие на террасе (если заранее закажете) – пожалуй, единственная вольность, которая разрешена в этом доме. Всё‑таки особняк никакой не новодел, строил его ещё отец художника, Иван Васильевич Шишкин, торговец хлебом, купец второй гильдии и городской голова. До нас дом дошёл почти в первозданном виде – в отличие от многих других дворянских и купеческих гнёзд, не переживших постреволюционные годы.
Большая гостиная, где с батюшкой художника общалась, заглянув на часок, его добрая знакомая Надежда Дурова, она же легендарная кавалерист-девица. Малая гостиная, где собиралась по вечерам вся семья послушать, как музицирует на фисгармонии брат художника. Святая святых – кабинет отца с его любимым креслом и охотничьим горном на фоне модного по тем временам гобелена с борзыми… А в столовой на стене – по-прежнему те самые ходики с кукушкой и перепелом, что были привезены когда‑то с Макарьевской ярмарки Иваном Васильевичем. Послушать их «пение», говорят, когда‑то собирались чуть ли не со всех концов Елабуги...
Часы готовы и сейчас отсчитывать время, а кукушка с перепелом – давать полуденные концерты. Но по причине почтенного возраста им теперь дозволяют выступать лишь по большим праздникам. Видимо, когда в родовом гнезде собираются потомки Шишкиных со всего света.
Они, как и я сейчас, оказываются в доме, где обстановка купеческого быта середины XIX века сохранена или воссоздана до мельчайших деталей с точностью почти математической. Например, комнату самого мэтра пейзажа обставляли в полном соответствии с рисунком «Комната в Елабуге», который он оставил нам на долгую память.
Как дом художника сумел счастливо пережить революционную смуту и смену диктатур, когда жгли и разрушали даже то, что было связано с историей вождей пролетариата (спалённая крестьянами усадьба деда Ленина в Кокушкино – наглядный пример)? Возможно, здесь свою роль сыграла народная память и любовь. И не только к великому художнику-земляку, но и к его отцу, который, будучи городским головой, устроил первый в городе водопровод. И конечно, счастливое стечение обстоятельств: вплоть до 1935 года дом принадлежал родственникам сестры Шишкина…
А что же шишкинские картины? Всё лучшее, что создано мастером, сегодня хранится в Третьяковке, Русском музее, в галереях Казани, других крупных городов. Здесь из оригинальных работ маслом – одна из первых, «Жатва».
Но только здесь и больше нигде, выйдя на террасу, вы увидите Шишкинские пруды, переходящие в бескрайние луга, извилистую Тойму, башню Чёртова городища и где‑то далеко-далеко – Каму. Пейзаж, который вдохновлял будущего большого художника каких‑то 170 лет назад.
Идиллическую картину чуть портят современные детали – факелы нефтехимического гиганта у самого горизонта. Что делать, время не стоит на месте…
Дом‑музей Ивана Ивановича Шишкина.
Город русских купцов возник на месте поселения, которое тысячу лет назад основал булгарский князь. Из того времени знаменитая башня Чёртова городища – самая известная елабужская достопримечательность.
КУРАЙ И РУССКИЕ НАПЕВЫ
Гали Хакимов, загорелый дочерна продавец сувениров, торгует недалеко от дома-музея, прямо возле спуска к Шишкинским прудам. Бизнес скромный, но предприниматель по хватке и предприимчивости прямо наследник елабужских хлеботорговцев! И место самое козырное, и магниты с шишкинскими картинами (сам делает!) у него, утверждает, даже на солнце не выгорают. И сувенирный курай (тоже, между прочим, собственного изготовления) звучит как‑то по-особенному.
– А вы вот послушайте, – предлагает Гали Хакимов, подносит курай к губам и начинает играть что‑то русское народное. – Звук чистый, громкий. А всё почему? Сделан не из дерева, а из водопроводного полипропилена. Самый экологически чистый материал, между прочим…
У туристов, подозреваю, от такого общения культурный шок. В городе купцов Стахеевых, Ушковых, Шишкиных звучит татарский курай. А играют на нём русскую мелодию. Ко всему прочему, старинный народный инструмент сделан… из куска водопроводной трубы.
Но это Елабуга, и что одним кажется парадоксальным, то здесь в порядке вещей.
Город русских купцов возник на месте поселения, которое тысячу лет назад основал булгарский князь. Из того времени дошедшая до нас знаменитая башня Чёртова городища – самая известная елабужская достопримечательность. Говорят, это единственное домонгольское сооружение волжских булгар, сохранившееся до наших дней. Между прочим, во многом благодаря Ивану Васильевичу Шишкину, который вместе с другими горожанами в 1867 году поднял башню из руин.
Другой факт. За семнадцать лет до этого в городе случился большой пожар, выгорела почти вся его русская часть. Татарскую огонь не тронул, и её жители приютили у себя в домах всех погорельцев…
Тяга к новизне и экспериментам, похоже, тоже в елабужанах не сегодня проснулась.
В городском музее можно сфотографироваться с семьёй елабужских купцов.
– Елабуга стала десятым городом Российской империи, куда пришло электричество. Случилось это в 1902 году, – рассказывает экскурсовод в Музее истории города. – А спроектировал и построил электростанцию инженер Фёдор Стахеев – один из представителей богатейшей династии купцов и промышленников, владевших в России золотыми приисками, заводами, пароходами и державшими в своих руках всю хлеботорговлю на Каме. Ещё один представитель династии, Дмитрий Стахеев, первый стал торговать в стране американскими «Фордами»…
Сегодня «Форды» не нужно везти из‑за границы – их собирают здесь, в Елабуге, вернее в её окрестностях – особой экономической зоне «Алабуга». Курай из полипропилена – так, самодеятельность. «Алабуга» же – это сырьё для композитов, автокомпоненты, стекловолокно, десятки других новейших материалов и технологий, это суперсовременные производства – наше будущее.
Сразу появляется желание на всё это посмотреть. Облом: экскурсии туда пока не водят. Тогда Гали Хакимов, в дополнение к своим сувенирам бескорыстно снабжающий информацией всех желающих, предлагаетплан дальнейших действий. Музей-усадьба Надежды Дуровой, Музей уездной медицины,
Дом памяти Марины Цветаевой, наконец, удивительная «Портомойня» – общественная прачечная XIX века, какую тоже можно увидеть только здесь…
И как всё это обойти за день? С другой стороны, старинные улочки просто созданы для велопрогулок. Но в туристско-информационном центре огорчают: пунктов проката велосипедов и самокатов поблизости не имеется. Ещё одно неудобство: музеи работают строго до шести вечера. И это летом, в «эпоху коронавируса», когда прочие вечерние развлечения запрещены в принципе?!
Чем заняться после шести? Выход один – на природу. Спустившись к Шишкинским прудам, через десять минут оказываюсь на берегу Тоймы. Дальше через мосток – и я по пояс в траве среди бескрайних лугов, благоухающих всеми ароматами лета. Ещё один елабужский парадокс: от центра города до этой глухомани – всего десять минут пешком.
Представляю, как по этим же местам лет 170 назад шагал на этюды с кистями и палитрой в руках юный Ваня Шишкин. Рождается спонтанная идея: а что если второй день на елабужской земле провести в окрестностях города – там, где рождались шишкинские шедевры?
Фрагмент картины «Кама близ Елабуги» Ивана Шишкина.
День второй, лесной
ВСТРЕТИМСЯ НА ПЛЕНЭРЕ
Курс – на Танаевский лес. Десять минут на машине от центра города – и я уже в окружении величественных сосен. Воздух, пропитанный смолой и хвоей, обостряет воображение. Вот этот милый лесной уголок – чем не пейзаж, увековеченный художником на картине «Опушка леса»? А вот здесь деревья стоят стеной, солнце сквозь них едва пробивается. Может быть, в эту чащобу и забрёл когда‑то Иван Иванович, чтобы сотворить свой шедевр «Утро в сосновом лесу»? Правда, нет бурелома. И резвящихся на поваленных стволах мишек не наблюдается. Так ведь и Шишкин их не рисовал – по одной из версий, медведей в его картину «внедрили» без спроса…
Размышляя о шишкинских живописных шедеврах, я брожу по сосновому царству и после того, как нахожу пятое по счёту место, один в один напоминающее «Опушку...», и седьмое, где в принципе могло родиться «Утро...», понимаю безнадёжность своей затеи. Чему удивляться, профессионалы-искусствоведы – и те за столетие не смогли определить, где Шишкин писал некоторые шедевры. Тем более что писал он не только в окрестностях Елабуги, но и на Валааме, Вологодчине, под Санкт-Петербургом, в Карелии и даже Швейцарии…
Однако не всё так безнадёжно: «Кама близ Елабуги», «Жатва», «Разливы рек, подобные морям», знаменитая «Рожь», наконец… – эти полотна точно рождались здесь, на родине Ивана Шишкина. А в Национальном парке «Нижняя Кама» (Танаевский лес – его часть) к местам, где писал этюды великий живописец, даже проложены экологические тропинки. Ключевой ориентир – офис «Нижней Камы».
Вот он, этот ориентир. Здесь, прямо у входа в чащу, обнаруживаю указатель «Экологический маршрут». У его начала – большой стенд: схема движения и предполагаемые места написания шишкинских картин…
К чему карты и схемы, когда лучший путеводитель – сами картины? Верно, если вы любуетесь исходной натурой, когда краски на холсте ещё не успели высохнуть. А лет через 130–140 многое выглядит совсем иначе... Выйдя на то место, где Шишин рисовал свою «Каму близ Елабуги» (не стану рассказывать, скольких усилий мне это стоило), убеждаюсь в этом наглядно. Ветхий заборчик, извилистая грунтовая дорога, уходящая вдаль… – многое, из чего Шишкин выстроил передний план, ушло в небытие. Осталась широкая полноводная Кама у горизонта, но сейчас и она много шире, разлилась и поглотила заливные луга и озерца, которые сохранились только на пейзаже. И ещё одно, не самое приятное отличие картины сегодняшней от той, что запечатлел художник: там, где у него туманная дымка, сегодня коптят небо заводские трубы…
Поход по лесным шишкинским местам, признаюсь, тот ещё квест. Приятный, но требующий немалых усилий, серьёзной подготовки и времени. Побывать за день во всех заповедных уголках – задача в одиночку трудновыполнимая. То, что успел увидеть за день я, – так, разведка боем. Мудрый совет: отправляйтесь изучать шишкинские места с экскурсоводом, благо походы организуют сотрудники национального парка.
Кстати, Ринур Бекмансуров, заведующий музеем природы «Нижней Камы», настолько в теме, что даже документальный фильм снял. Чтобы отыскать места, где живописец делал этюды, Ринур изучал его полотна, письма, природные ландшафты, старинные карты. Так что точку, с которой Шишкин писал знаменитую «Рожь» в окрестностях Лекарева или «Жатву» у села Татарские Челны, Бекмансуров укажет вам безошибочно. И ещё про «спорные» пейзажи расскажет – те, что, по одним данным, писались где-нибудь в Подмосковье, а по другим – где‑то здесь.
Впрочем, может быть, не так это и важно, где именно. В любом случае истоки его творчества здесь, в Елабуге и окрестностях. Здесь, среди родных лесов и полей, он черпал вдохновение. Его живописные пейзажи, равно как и сохранившаяся натура, теперь вдохновляют нас.
– Удивительно, но на каждой опушке, в каждой сосне причудливой формы, игре солнца на стволах деревьев мы угадываем сюжеты шишкинских картин, – утверждает Ринур Бекмансуров. – Шишкин научил нас по-другому смотреть на мир природы. Вы ещё не были в Елабуге? Встретимся на пленэре!
Аскар Сабиров
Фото автора
Добавить комментарий