"Гусь - это же свя­щенная птица нашего региона!"

Среди черепков посуды, утвари и стеклянных бусин археолог заме­чает… кости. Вероятно, домашней птицы, навскидку думает он, даже не предполагая, что именно эта на­ходка позволит учёным приоткрыть завесу тайны тысячелетней истории эволюции домашнего гуся.
В АВАНГАРДЕ НАУКИ
В руках казанских биологов Игоря, Олега и Артура Аськеевых оказалась внушительная коллек­ция образцов костей домашних гусей: не с одного, а с пятнадца­ти российских археологических памятников! Более того, наход­ки охватили всё средневековье – с V по XVI век и дальше – вплоть до XVIII века. То есть практически полную историю домашних гусей в Поволжье и на севере европей­ской части России.

– Это дало нам уникальную воз­можность провести первое в мире подробное исследование древней ДНК домашнего гуся, – рассказы­вает Олег Васильевич.
Извлечение древней ДНК из ко­стей – задача не из лёгких, ведь большая часть генетического материала разрушена временем. Такая работа считается научным фронтиром. В России практически нет подобного опыта. На счастье казанских учёных, эту часть иссле­дования согласились взять на себя коллеги из Финляндии – сотруд­ники международного научного центра Университета Оулу.
ПРИРУЧИЛИ ПТИЦУ
Одомашнивание гуся – история очень древняя. Началась она за­долго до нашей эры. Предположи­тельно, во времена Старого Царства в Египте, о чём говорят археогра­фические свидетельства. Впрочем, есть и другие достоверные упоми­нания о домашних гусях. Как вам, например, гомеровская «Одиссея»?
– Мы думаем, что история доме­стикации (или одомашнивания) гуся даже более древняя, чем исто­рия домашней утки, – говорит Олег Аськеев. – Но вместе с тем она в значительной степени науке неизвестна. Гусь редко становился предметом обсуждений в истори­ческих документах, так что опи­раться особо не на что.
Впрочем, фактов мало, когда мы касаемся научной подоплёки, а вот упоминаний о нём как о цен­ном источнике мяса, яиц, перьев и пуха – хоть отбавляй.
Предполагается, что одомашни­вание гуся началось с простой охо­ты. Затем человек решил, что пти­цу можно ловить и содержать у себя в хозяйстве. Со временем он заметил, что маленьких гусят приручить гораздо легче, чем их родителей, а ещё – при достаточ­ном откорме – эта птица способна быстро набирать жир. Существенно отяжелев, перелётный дикий гусь постепенно потерял способность к миграции и навсегда пополнил ряды верных спутников человека.
Сегодня, наблюдая за привыч­ными нашему глазу домашними гусями, можно без труда отме­тить, насколько все они разные. Каким образом было получено такое количество пород? Совре­менные исследования, основан­ные на анализе древней ДНК, дают нам возможность понять эволю­ционную историю того или иного вида, проследить родство, то есть кто от кого происходит. Но поче­му наших учёных заинтересовал именно гусь, а, например, не ко­рова?
– Да потому что гусь – вид почти канонический! – отвечает на этот вопрос Олег Аськеев. – Это же свя­щенная птица нашего региона! Многие здешние поверья и легенды связаны с гусем. Татары его очень любят, марийцы, удмурты, баш­киры... Большинство народов По­волжья и Предуралья поклонялись гусю. Я даже думаю, что Казань – это вовсе не «котёл»! Как вам такая версия: название нашего города происходит от татарского «каз-анасы», то есть «мать-гусыня»?
ОЧЕНЬ ЗАКРУЧЕННАЯ ИСТОРИЯ
Да, считается, что наш люби­мый домашний гусь произошёл от дикого серого гуся. Но научная международная команда хотела доказательств – так ли это или же к нему ещё какой гусь «примешал­ся»? Вот, например, «китайский» гусь, которого одомашнили жи­тели Восточной Азии, произошёл от гуся сухоноса. При этом «китаец» мог охотно скрещиваться с нашим «европейцем», а наш, в свою оче­редь, – со своим диким аналогом.
Не слишком ли закрученная исто­рия получается?
На глаз идентифицировать най­денные археологами кости между видами чрезвычайно трудно, по­этому без генетического анализа точно ответить на этот вопрос не­возможно. Расшифровка древней ДНК позволила казанским учёным понять, какие именно гуси жили на территории европейской части России и в частности в Татарста­не. А также проследить местный процесс доместикации этой птицы на генном уровне.
Итак, разгадка. Подвергнутые анализу древние ДНК, добытые из костных остатков птиц, най­денных при раскопках, показали, что в эволюции домашнего гуся Европы участвовал не только ди­кий серый гусь, но и таёжный гу­менник, который, к сожалению, на нашей территории уже практи­чески не встречается. Также в ДНК были найдены следы ещё одной – пока неизвестной – породы гуся. Ещё не найденной, а возможно, уже вымершей.
Результаты исследования Ась­кеевых показывают, что эволюция гуся – не такой простой процесс, как представлялось раньше. Вопро­сов много. Вот, например, как смог примешаться к домашнему (!) гусю гуменник?
– Люди! – услышав его, воскли­цает Олег Васильевич. – Они брали яйца гуменника и подкладыва­ли под своих домашних гусынь. И это открывает для нас новую историю – уже о том, как человек получал новые породы. Но вместе с тем люди ещё долго с помощью намеренного отбора сохраняли дикий вид своих домашних птиц. Среди любителей таких гусей были марийцы, удмурты, татары… На­пример, на севере Татарстана выра­щивали настоящих одомашненных серых гусей. Я прекрасно их пом­ню. Это были очень компактные птицы, и они летали и были пре­красными родителями! Да, люди в отдалённых деревнях старались поддерживать эту породу. Возмож­но, её мясо было вкуснее. А может быть, в ней была особая эстетика?
Результаты исследования, про­ведённого казанскими учёными, имеют сразу три положительных эффекта. Первый – академический: они потенциально проливают хоть небольшой, но лучик света на по­нимание общемировой истории одомашнивания гуся. Второй – ста­тусный, потому что демонстриру­ют возможности отечественной науки: да, мы всё ещё можем нахо­диться в её авангарде. И третий – вполне прикладной.
– Я уверен, что только подоб­ные исследования могут давать нам право разумно вмешиваться в экосистемы с целью их охраны и сохранения, – говорит Олег Ась­кеев. – Можно завозить на нашу территорию любых животных, птиц и рыб – глобализация позво­ляет! – и, руководствуясь благими намерениями, уничтожить всё ав­тохтонное (то есть коренное) по­головье. Ведь генетику ещё никто не отменял! А можно подходить к разведению с умом, сохраняя свои местные виды и породы, ко­торые на нашей территории веками размножались и адаптировались. Они и есть самые здоровые и мак­симально – на генетическом уров­не – совместимые с нами.