Литературный музей Габдуллы Тукая в Казани
Тукай: жизнь и творчество. Где хранятся бесценные раритеты
26 апреля 2022
Литературный музей Габдуллы Тукая в Казани – целая вселенная, чудом уместившаяся в удивительную оправу – дом Шамиля. Вместе с экскурсоводом Леной Тябиной мы попытались проследить яркий и стремительный бег жизни поэта, останавливаясь на главных поворотах его судьбы.
Остановка № 1
ЧТО МЫ ПОМНИМ О ТУКАЕ (И ПОЧЕМУ)
– Сейчас считается само собой разумеющимся, что жизнь каждого выдающегося человека самым тщательным образом должна быть задокументирована биографами и фотографами. С Тукаем всё не так. О его детстве мы знаем преимущественно из его книги «Что я помню о себе», – говорит Лена Ивановна. – А его детских фотографий вовсе не существует. Кому придёт в голову фотографировать бедного сироту? Лишь благодаря первому известному татарскому профессиональному фотографу Кыйвамытдину Зульфакарову, который проехал по тукаевским местам в Заказанье и запечатлел их, мы знаем, как выглядел дом в деревне Кушлауч, где родился будущий поэт.
Остановка № 2
У ЗАКРЫТОЙ ДВЕРИ
Один из самых известных сюжетов биографии Тукая из того периода его сиротского детства, когда он жил у старухи в Кушлауче. Двухлетний мальчик в одной рубашке, босиком стоит на заснеженном крыльце и не может открыть тяжёлую дверь. Таким Тукай изображён и на рисунках учеников казанской художественной школы имени первого иллюстратора книг поэта Байназара Альменова. Сейчас эти работы висят в музее, на стенах конференц-зала «Туган тел».
– Мы часто воображаем себе Тукая таким – маленьким, беспомощным, бесконечно стоящим на морозе. Но недавно студенты КФУ посвятили свой проект изучению его личности. И пришли к выводу, что у Тукая было преодолевающее поведение, – говорит наш экскурсовод. – Оказываясь в каждой новой приёмной семье, он торопился найти повод для радости, использовал любую возможность, чтобы узнать что‑то новое. А Кырлай, где мальчику впервые за годы скитаний досталось немного счастливого детства, в его воображении превратился в волшебный край, населённый сказочными существами.
Остановка № 3
СОЗДАТЕЛИ «НОВОГО ВЕКА»
В одной из витрин музея лежит реликвия семьи поэта – Коран, принадлежавший деду, потом отцу Тукая. Оба они были хазратами, и Габдулла, кажется, унаследовал эту просвещённость. Никем не поощряемый, он научился читать рано, читал много, научился декламировать заученное наизусть. Тукай хорошо учился в медресе в Кырлае. «Я легко справлялся с заданиями и часто не знал, чем занять себя дальше. Поэтому ко мне стали прикреплять отстающих детей, чтобы я подучивал их», – вспоминает он в своей книге. Оказавшись в финале своих детских странствий в Уральске, в доме семьи старшей сестры по отцу Газизы, Тукай поступает в медресе «Мутыгия», основанное выдающимся просветителем, имамом Мутыгуллой Тухватуллиным. Именно он, заметив у мальчика способность к стихосложению, обучит его основам искусства поэзии.
В витринах, рассказывающих о жизни шакирда Габдуллы в «Мутыгие», много грамот за успехи в учёбе. Тукай успевает учиться и в русской школе, с большим энтузиазмом переводит на татарский произведения Пушкина, Кольцова, Крылова.
Сын Тухватуллина Камиль становится другом и соратником Тукая. В семейной типографии они вместе выпускают газету на татарском языке, а затем первый литературный журнал на татарском языке «Яңа гасыр» («Новый век») и первый сатирический иллюстрированный журнал на татарском языке «Ук» («Стрела»). Оба шакирда – и авторы, и редакторы, и корректоры, и наборщики. До больших произведений самого Тукая рукой подать.
Остановка № 4
ФОТО НА ОБЛОЖКЕ
Габдулла Тукай и его друг Габдулла Кариев так и не окончили медресе. Оба устремились в Казань. Один мечтает издать свою книгу, другой – открыть собственный театр. К моменту переезда из Уральска Тукаю – 21 год, он знаменитый автор, журналист, его произведения издаются и много публикуются в газетах и журналах. Самый известный фотопортрет, первый в его жизни, сделан для очередного издания. В музее хранятся ученические тетради с этим портретом.
Но при всей своей известности и амбициозности Тукай остаётся бессребреником. Его личных вещей в музее не так много. Знаковые предметы – плетёная корзина и полотенце. Они сопровождают Тукая в его бесконечном путешествии по жизни. Собственного дома у него никогда не будет.
– В здании гостиницы «Булгар», где Тукай снимал комнату, действовала первая татарская библиотека, работало татарское издательство, проходили первые собрания «Восточного клуба» («Шарык»). В «Булгаре», по сути, было положено начало формированию татарской культуры ХХ века. Но, к сожалению, в оригинальном виде это здание утрачено, – рассказывает Лена Тябина. – А вот где именно в гостинице находился номер поэта, под вопросом – воспоминания его современников разнятся. Однако к нему в гости можно заглянуть и сегодня. На первом этаже нашему музею выделили площадь, и мы открыли первый в России музей-витрину. Здесь воссоздан интерьер номеров того времени, можно полистать электронную книгу о жизни и времени Тукая.
Тукай уже давно не сирота. Он сын татарского народа, его гордость. Он заслуживает того, чтобы экспозиция, посвящённая его жизни, занимала такое же центральное место, как и его творчество.
Остановка № 5
ЧТО ХРАНИТ ШКАТУЛКА
«Я понял душу Тукая!» – воскликнул однажды композитор Рустем Абязов. Эти слова он произнёс после того, как рассмотрел фарфоровую шкатулку, которую поэт подарил сестре Газизе. Кажется, в этой шкатулке – вся любовь Тукая к сказочному, покинутому им Кырлаю, к полихромной татарской палитре живописи и музыки. Интеллигент во всех смыслах этого слова, душой поэт всегда стремился к сути родной культуры, родного народа. Курай, мандолина, гармонь и особенно кубыз – его любимые музыкальные инструменты. Кариев вспоминал, как однажды Тукай поделился с друзьями сожалением о том, что народ любит песни и поёт их, а историю песен не знает. Друзья придумали, как быть. Вскоре в городе появились афиши: знаменитый Тукай прочитает лекцию о народных песнях. Народу пришло очень много… Именно тогда впервые из уст поэта прозвучало стихотворение «Туган тел». Но повторять лекцию поэт не стал, как его ни просили. Вместо этого он издал книги «Национальная мелодия» и «Народная литература». Одна из них – замок, другая – ключ, говорил автор. Его произведения, несомненно, нашли своего адресата. «Тукай – это душа татарского народа», – написал в своём сочинении 12-летний казанский школьник Ильяс.
Остановка № 6
ОСТАЮТСЯ ЧАСЫ
Впервые Тукай увидел напольные часы в доме купца, куда его казанская приёмная мама приходила продавать сшитые их семьёй головные уборы и обувь. В музее часы – повсюду. Они напоминают о скоротечности жизни. В марте 1912 года не стало близкого друга Тукая Хусаина Ямашева. Вскоре поэт, и сам испытывающий проблемы со здоровьем, отправляется в Санкт-Петербург, чтобы увидеть столицу империи.
В память о поездке ученики гимназии, куда он приходит на встречу, дарят ему бронзовую чернильницу. Она украшена орнаментом из дубовых листьев, символизирующих здоровье и долголетие. На краешке чернильницы сидит собачка. Тукаю чернильница и собачка очень нравятся.
«Не догоните, кривохвостые», – поглаживая собачку, повторяет он обращённые к жандармам строчки из поэмы «Кисекбаш» («Сенной базар»). В то время его произведения тщательно изучаются царской полицией, ходят слухи, что первый сборник будет арестован за стремление пробудить сознание народа, за слишком ярую пропаганду равноправия, за антиправительственные высказывания. Но Тукай уже понял, что ни жандармы, ни смерть ему не страшны:
Остановка № 7
«Я УСТРЕМЛЯЮСЬ В ВЫСОТУ…»
Девочка смотрит в окно и удивляется: на площади перед особняком собралась огромная толпа. Взрослые объясняют ей: люди пришли на джаназа намаз – погребальную молитву по великому Тукаю.
Представить происходящее можно, стоя в гостиной комнате музея. Ведь тогда, в апреле 1913 года, девочка стояла именно здесь. Она и её родители пришли в гости к семье Валиуллы Ибрагимова, владевшей особняком в то время.
В гостиной сегодня воссоздан интерьер начала ХХ века. На полках – предметы, принадлежавшие семьям Аппаковых, Максуди, Хасани, Ризаитдину Фахретдину. С портретов над домашним органом смотрят близкие друзья Тукая – Исхаки, Кариев, Галяу, Гиззатуллина-Волжская и многие другие. На полу стоят часы, похожие на те, что Тукай видел когда‑то в детстве. Они символизируют связь времён, эпох, событий, произошедших в жизни поэта, с сегодняшним днём. Снова и снова вручается премия имени поэта. Новые и новые подробности его жизни открываются исследователям. Мы рассказали лишь маленькую часть его истории. Приходите в музей! Может быть, её новые грани откроются именно вам.
…Я презираю бренный мир и век его мгновенный. Смириться – это тяжкий грех перед душой нетленной.
Я устремляюсь в высоту, в безмерность, в бесконечность, К бессмертной, вечной красоте, в сияющую вечность!
Я вечно юным быть хочу, рождая радость всюду. Пусть гаснет солнце в небесах, я новым солнцем буду!*
* Отрывок из стихотворения «Ваксынмыйм» («Иду своим путём», пер. Рувима Морана).
Фото: Александр Ефремов
Олеся Бондаревская
Остановка № 1
ЧТО МЫ ПОМНИМ О ТУКАЕ (И ПОЧЕМУ)
– Сейчас считается само собой разумеющимся, что жизнь каждого выдающегося человека самым тщательным образом должна быть задокументирована биографами и фотографами. С Тукаем всё не так. О его детстве мы знаем преимущественно из его книги «Что я помню о себе», – говорит Лена Ивановна. – А его детских фотографий вовсе не существует. Кому придёт в голову фотографировать бедного сироту? Лишь благодаря первому известному татарскому профессиональному фотографу Кыйвамытдину Зульфакарову, который проехал по тукаевским местам в Заказанье и запечатлел их, мы знаем, как выглядел дом в деревне Кушлауч, где родился будущий поэт.
Остановка № 2
У ЗАКРЫТОЙ ДВЕРИ
Один из самых известных сюжетов биографии Тукая из того периода его сиротского детства, когда он жил у старухи в Кушлауче. Двухлетний мальчик в одной рубашке, босиком стоит на заснеженном крыльце и не может открыть тяжёлую дверь. Таким Тукай изображён и на рисунках учеников казанской художественной школы имени первого иллюстратора книг поэта Байназара Альменова. Сейчас эти работы висят в музее, на стенах конференц-зала «Туган тел».
– Мы часто воображаем себе Тукая таким – маленьким, беспомощным, бесконечно стоящим на морозе. Но недавно студенты КФУ посвятили свой проект изучению его личности. И пришли к выводу, что у Тукая было преодолевающее поведение, – говорит наш экскурсовод. – Оказываясь в каждой новой приёмной семье, он торопился найти повод для радости, использовал любую возможность, чтобы узнать что‑то новое. А Кырлай, где мальчику впервые за годы скитаний досталось немного счастливого детства, в его воображении превратился в волшебный край, населённый сказочными существами.
Остановка № 3
СОЗДАТЕЛИ «НОВОГО ВЕКА»
В одной из витрин музея лежит реликвия семьи поэта – Коран, принадлежавший деду, потом отцу Тукая. Оба они были хазратами, и Габдулла, кажется, унаследовал эту просвещённость. Никем не поощряемый, он научился читать рано, читал много, научился декламировать заученное наизусть. Тукай хорошо учился в медресе в Кырлае. «Я легко справлялся с заданиями и часто не знал, чем занять себя дальше. Поэтому ко мне стали прикреплять отстающих детей, чтобы я подучивал их», – вспоминает он в своей книге. Оказавшись в финале своих детских странствий в Уральске, в доме семьи старшей сестры по отцу Газизы, Тукай поступает в медресе «Мутыгия», основанное выдающимся просветителем, имамом Мутыгуллой Тухватуллиным. Именно он, заметив у мальчика способность к стихосложению, обучит его основам искусства поэзии.
В витринах, рассказывающих о жизни шакирда Габдуллы в «Мутыгие», много грамот за успехи в учёбе. Тукай успевает учиться и в русской школе, с большим энтузиазмом переводит на татарский произведения Пушкина, Кольцова, Крылова.
Сын Тухватуллина Камиль становится другом и соратником Тукая. В семейной типографии они вместе выпускают газету на татарском языке, а затем первый литературный журнал на татарском языке «Яңа гасыр» («Новый век») и первый сатирический иллюстрированный журнал на татарском языке «Ук» («Стрела»). Оба шакирда – и авторы, и редакторы, и корректоры, и наборщики. До больших произведений самого Тукая рукой подать.
Остановка № 4
ФОТО НА ОБЛОЖКЕ
Габдулла Тукай и его друг Габдулла Кариев так и не окончили медресе. Оба устремились в Казань. Один мечтает издать свою книгу, другой – открыть собственный театр. К моменту переезда из Уральска Тукаю – 21 год, он знаменитый автор, журналист, его произведения издаются и много публикуются в газетах и журналах. Самый известный фотопортрет, первый в его жизни, сделан для очередного издания. В музее хранятся ученические тетради с этим портретом.
Но при всей своей известности и амбициозности Тукай остаётся бессребреником. Его личных вещей в музее не так много. Знаковые предметы – плетёная корзина и полотенце. Они сопровождают Тукая в его бесконечном путешествии по жизни. Собственного дома у него никогда не будет.
– В здании гостиницы «Булгар», где Тукай снимал комнату, действовала первая татарская библиотека, работало татарское издательство, проходили первые собрания «Восточного клуба» («Шарык»). В «Булгаре», по сути, было положено начало формированию татарской культуры ХХ века. Но, к сожалению, в оригинальном виде это здание утрачено, – рассказывает Лена Тябина. – А вот где именно в гостинице находился номер поэта, под вопросом – воспоминания его современников разнятся. Однако к нему в гости можно заглянуть и сегодня. На первом этаже нашему музею выделили площадь, и мы открыли первый в России музей-витрину. Здесь воссоздан интерьер номеров того времени, можно полистать электронную книгу о жизни и времени Тукая.
Тукай уже давно не сирота. Он сын татарского народа, его гордость. Он заслуживает того, чтобы экспозиция, посвящённая его жизни, занимала такое же центральное место, как и его творчество.
Остановка № 5
ЧТО ХРАНИТ ШКАТУЛКА
«Я понял душу Тукая!» – воскликнул однажды композитор Рустем Абязов. Эти слова он произнёс после того, как рассмотрел фарфоровую шкатулку, которую поэт подарил сестре Газизе. Кажется, в этой шкатулке – вся любовь Тукая к сказочному, покинутому им Кырлаю, к полихромной татарской палитре живописи и музыки. Интеллигент во всех смыслах этого слова, душой поэт всегда стремился к сути родной культуры, родного народа. Курай, мандолина, гармонь и особенно кубыз – его любимые музыкальные инструменты. Кариев вспоминал, как однажды Тукай поделился с друзьями сожалением о том, что народ любит песни и поёт их, а историю песен не знает. Друзья придумали, как быть. Вскоре в городе появились афиши: знаменитый Тукай прочитает лекцию о народных песнях. Народу пришло очень много… Именно тогда впервые из уст поэта прозвучало стихотворение «Туган тел». Но повторять лекцию поэт не стал, как его ни просили. Вместо этого он издал книги «Национальная мелодия» и «Народная литература». Одна из них – замок, другая – ключ, говорил автор. Его произведения, несомненно, нашли своего адресата. «Тукай – это душа татарского народа», – написал в своём сочинении 12-летний казанский школьник Ильяс.
Остановка № 6
ОСТАЮТСЯ ЧАСЫ
Впервые Тукай увидел напольные часы в доме купца, куда его казанская приёмная мама приходила продавать сшитые их семьёй головные уборы и обувь. В музее часы – повсюду. Они напоминают о скоротечности жизни. В марте 1912 года не стало близкого друга Тукая Хусаина Ямашева. Вскоре поэт, и сам испытывающий проблемы со здоровьем, отправляется в Санкт-Петербург, чтобы увидеть столицу империи.
В память о поездке ученики гимназии, куда он приходит на встречу, дарят ему бронзовую чернильницу. Она украшена орнаментом из дубовых листьев, символизирующих здоровье и долголетие. На краешке чернильницы сидит собачка. Тукаю чернильница и собачка очень нравятся.
«Не догоните, кривохвостые», – поглаживая собачку, повторяет он обращённые к жандармам строчки из поэмы «Кисекбаш» («Сенной базар»). В то время его произведения тщательно изучаются царской полицией, ходят слухи, что первый сборник будет арестован за стремление пробудить сознание народа, за слишком ярую пропаганду равноправия, за антиправительственные высказывания. Но Тукай уже понял, что ни жандармы, ни смерть ему не страшны:
Остановка № 7
«Я УСТРЕМЛЯЮСЬ В ВЫСОТУ…»
Девочка смотрит в окно и удивляется: на площади перед особняком собралась огромная толпа. Взрослые объясняют ей: люди пришли на джаназа намаз – погребальную молитву по великому Тукаю.
Представить происходящее можно, стоя в гостиной комнате музея. Ведь тогда, в апреле 1913 года, девочка стояла именно здесь. Она и её родители пришли в гости к семье Валиуллы Ибрагимова, владевшей особняком в то время.
В гостиной сегодня воссоздан интерьер начала ХХ века. На полках – предметы, принадлежавшие семьям Аппаковых, Максуди, Хасани, Ризаитдину Фахретдину. С портретов над домашним органом смотрят близкие друзья Тукая – Исхаки, Кариев, Галяу, Гиззатуллина-Волжская и многие другие. На полу стоят часы, похожие на те, что Тукай видел когда‑то в детстве. Они символизируют связь времён, эпох, событий, произошедших в жизни поэта, с сегодняшним днём. Снова и снова вручается премия имени поэта. Новые и новые подробности его жизни открываются исследователям. Мы рассказали лишь маленькую часть его истории. Приходите в музей! Может быть, её новые грани откроются именно вам.
…Я презираю бренный мир и век его мгновенный. Смириться – это тяжкий грех перед душой нетленной.
Я устремляюсь в высоту, в безмерность, в бесконечность, К бессмертной, вечной красоте, в сияющую вечность!
Я вечно юным быть хочу, рождая радость всюду. Пусть гаснет солнце в небесах, я новым солнцем буду!*
* Отрывок из стихотворения «Ваксынмыйм» («Иду своим путём», пер. Рувима Морана).
Фото: Александр Ефремов
Олеся Бондаревская
Добавить комментарий