Старики - "разбойники"

- Да, они особенные. Когда я впервые пришла сюда, то определяла их, буквально, по взглядам, одежде, манере разговора… - Рузиля Баширова возглавляет Федоровский дом-интернат для престарелых и инвалидов. Тридцать процентов ее подопечных составляют бывшие заключенные.

ИЗ ТЮРЬМЫ НА ПЕНСИЮ
Этому дому-интернату 19 лет. В 2003 году он получил особый статус, и со всей России в него стали прибывать необычные старики – те, кто побывал в местах не столь отдаленных. Сегодня их здесь всего около тридцати человек. Остальных – самых заядлых – перевели в мамадышский специнтернат, а в федоровский заселились инвалиды и пенсионеры, не знакомые с тюремной жизнью, но каждый со своей нелегкой судьбой. Самому молодому 31 год, самому пожилому – 91.
- Рузиля Равилевна, старики, за плечами которых тюремное прошлое, особенные?
- Очень часто их старость усугубляется обидой на судьбу. Но, я всегда говорю, свою судьбу мы строим сами. У каждого из них был свой тюремный срок – кому-то хватило года, чтобы сегодня поставить на себе крест, а кто-то еще держится, несмотря на то, что отсидел 10 или даже 20 лет. Но, одно их объединяет – свой психологический ресурс они почти исчерпали. В жизни многих тюрьма стала не только искуплением, но и причиной, по которой от них отказалась семья, дети. Они скучают, и мы стараемся потихонечку эти родственные связи налаживать. Возим их в гости, приглашаем родственников на чаепития к нам.

Рузиля Баширова директорствует в интернате меньше года, но уже сегодня отмечает: прогресс в отношениях с «необычными» стариками налицо. Первые дни своей работы здесь столкнулась с негативом, закрытостью, зажатостью, ведь на непростой характер ее подопечных накладывается еще и старческая деменция. Некоторые жители дома не снимали верхнюю одежду даже в помещении, летом, находясь в ней, словно в скорлупе. На помощь слаженному персоналу пришли психологические тренинги, культурные мероприятия, лечебная физкультура, норвежская ходьба…
- Сегодня я уже не вижу в них «бывших», хотя первые месяцы знакомства мне казалось, что это тяжелые люди, - рассказывает Рузиля Равилевна. – Попыталась найти общий язык, ощутить их боль, и постепенно, день за днем, они оттаивали, поворачивались лицом. Когда барьеры стираются, появляется доверие, а это самое главное.
СЛЕДУЙ ЗА МЕЧТОЙ
Дядя Саша – местный староста – плачет. Я и сама едва сдерживаю слезы. Передо мной, по современным меркам, еще не старик, можно сказать, – мужчина в расцвете сил. 60 – разве в наше время возраст? Дядя Саша живет в этом доме престарелых уже девять лет, а еще три года жил в другом. Но там он не ужился, а здесь ему хорошо. Настолько, насколько может быть хорошо человеку в подобном учреждении – без родных, детей, своего дома.

- Видели, у нас в коридоре часы висят? – интересуется дядя Саша. - Долго они не ходили. Спросил как-то: «Почему не работают?». Говорят: «А ты возьми, да почини». И починил. Здесь меня ценят. Бывает, девчата принесут поломку: «Дядь Саш, сделаешь?». Конечно! Я же механик, мне это дело нравится. Не хватает мне работы. Товарищ как-то приезжал на тракторе на здешнее поле. Я ему говорю: «Иди, погуляй, дай мне поработать». Ох, руки так и просят! Приглашали меня на одно предприятие в 16 километрах отсюда, но транспорт от нас не ходит. Летом можно и прогуляться, а зимой что делать? Квартиру снять? Боюсь я. Случись что, кому я такой нужен?
Дядя Саша – детдомовский. Была у него бабушка, но и ее скоро не стало, а создать свою крепкую семью так и не получилось.
- После армии женился, переехал к жене в село, - рассказывает он. - Нормально жили – родили детей. А вот когда мне пальцы отрезало на работе, семейная жизнь и закончилась. «Зачем мне инвалид нужен?», - сказала тогда мне жена. Я и ушел. На вокзалах ночевал, а потом попал в интернат.
Спустя много лет, анализируя день за днем, дядя Саша пришел к выводу – его «ящик Пандоры» открылся гораздо раньше.
Работал он тогда на Всероссийской комсомольской стройке – помогал возводить КАМАЗ. За плечами армия, два техникума. Казалось, вот она – жизнь! Все изменилось за долю секунды.
- Шофером я был. Молодой, чуть больше двадцати лет, зарабатывать хотел, вот и догонялся. В той аварии люди пострадали. В СИЗО полтора месяца просидел. А там – уркоганы, драки. Вышел, потому что товарищи на поруки взяли. Но и этого хватило: надломился как-то, и жизнь уже пошла по другому пути.
- Если была бы такая возможность, что изменили в своей судьбе? – спрашиваю дядю Сашу.
- Ох, я бы многое изменил! – загорается он. - Знаете, самое важное не бояться своих желаний. А же хотел остаться в армии. Уже и комиссию в высшее военное училище прошел… Просто устал – служил на границе с Китаем, а это, знаете, такой напряг. Вернулся к бабушке, полтора месяца на гражданке прожил и все – в армию хочу! Как когда-то отец и дед. Но почему-то так и не решился…Теперь я здесь. А, года-то идут, и жить хочется. Очень хочется мне семейным пожить.
СЧАСТЬЕ МОЖЕТ БЫТЬ РЯДОМ
- Здравствуйте! Мы - спортивная семейка, - здороваются они чуть ли не хором.
Дядя Юра и Гульсина апа – неразлучники. Таких, как он, обычно называют «живчиками» - невысокий и очень шустрый. Она же – полная противоположность – спокойная и мягкая.

- Мы, дочка, всегда вместе, - тут же заявляет дядя Юра. - Коленки болят, но тренажеры крутим. А зимой с палочками ходим – норвежская ходьба называется. Мы здесь познакомились. Десять лет назад! Живем хорошо, комнату нам дали отдельную. Обстановочка у нас нормальная, стиральную машину купили, а швейную нам здесь подарили – жена у меня портниха.
Гульсина апа - детдомовская. Из родных у нее только дочь. В дом престарелых ушла, что говорится, по собственному желанию - не нашла общий язык с зятем. Зато нашла здесь – в интернате – свое запоздалое счастье.
- Знаете, я, ведь, раньше, до Юры, всегда была одна – без мужского плеча, - говорит она. - Так что, жизнь - она такая: никогда не знаешь, где потеряешь, а где – найдешь.

С дочерью Гульсина апа встречается, ездит к ней в гости вместе с мужем. «Принимают хорошо», - «отчитывается» дядя Юра с присущей ему живостью. И тут же серьезнеет – связь с его малочисленными близкими утеряна давным-давно. Если не Гульсина апа, смог ли он сейчас так улыбаться?
- Не скрою, было дело – оказался в зоне. Отсидел десять лет. Но вспоминать это время не буду – не хочу. Сразу оттуда попал в интернат, потому что никого у меня не осталось. Здесь свое счастье нашел и здоровый образ жизни тоже. Не употребляю, не курю. Рад я, дочка, что в конечном итоге все так хорошо сложилось…
- А можно я его обниму? – спрашивает Гульсина апа, заметив, что их фотографируют.
- Нужно! – отвечаем мы хором.
СЧИТАЙ НАПЕРЕД
Фарид-абый. Так, по-домашнему, его здесь зовут. И есть в этом какой-то едва уловимый диссонанс. Человек с палочкой передвигается неспешно, чуть наклонив свою еще прямую спину. Все на лице – это про него. Морщины вперемешку со шрамами, как живое отражение прошлых лет.

- Не все в жизни у меня было гладко, а у кого она гладкая? – грустно усмехается он. - Все время «в елочку» быть не может. Долго ли я сидел? Отвечу так: хватит!
Фарид-абый родился и вырос в Казани. Здесь же окончил школу, поступил в военное училище. Но учиться не стал – «были обстоятельства». Уехал служить в Приморье, там женился, там и оступился.
- Бытует мнение, что тюрьма – это опыт, она учит. А я скажу так – это грязь, хотя и хороших людей я там тоже встречал. Тюрьма от себя не отпускает, непроизвольно она всегда с тобой. И никто от нее не застрахован. Я всегда говорю: нельзя делать таких шагов, которые могут привести туда. Иначе вся жизнь кувырком. Вот сделал один неверный шаг, а дальше – как по накатанной. Только сам ты уже и не замечаешь, как покатился.
Как вышел на свободу – и сразу же в Казань, к маме. Жене еще в тюрьме сообщил: «Ждать меня долго. Встретишь хорошего человека – выходи замуж». Второй раз создать семью уже не получилось.
- Достойные были! - говорит он. - Хороших женщин на своем пути встречал. Это я, наверное, непутевый
- Тюрьма – дорога к одиночеству? – спрашиваю Фарида-абый.
- В мои годы – точно, - усмехается грустно. - Многие мои друзья-товарищи сейчас уже покойные. 90-е, сами знаете, какими были. Приходилось выживать. Что говорить, были в моей жизни легкие деньги. Один раз, второй, а потом границы стираются – все для тебя становится нормой. Я считаю так: «семь раз отмерь – один отрежь» - это про жизнь. Думать надо, какие поступки совершать, какие слова говорить. Прогнозировать, хотя бы на шаг вперед. Вот и все.
- Фарид-абый, есть ли такое, что может сделать вас по-настоящему счастливым? – интересуюсь на прощание.
- Всех больше?! – вдруг вспыхивает он. - Увидеть дочерей, попросить прощения. Только увидеть - больше ничего не надо! Знаю, они живы, обе закончили мединститут, одна вышла замуж и уехала из страны – я интересуюсь. Но мы не созваниваемся. Ну что я могу им дать сейчас, если и тогда меня не было рядом? Конечно, я понимаю, что жизнь не заканчивается, надо радоваться. Каждому дню. Да, такие дела…
___________________________

ДЕМЕНЦИЯ С «ОТЯГОЩАЮЩИМИ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАМИ»
/ЛАЙФХАКИ* ДЛЯ РОДСТВЕННИКОВ/
Мы не знаем, какими будем в старости. Уже сегодня задумайтесь о качестве своей жизни.
Даже если вы обижены на этого человека, уважайте его возраст. Постарайтесь быть снисходительными, мысленно примерив его судьбу на себя.
Часто у стариков бывает заниженная самооценка, а у таких – тем более. Заряжайте близкого человека своей энергией и оптимизмом, рассказывайте, как он важен для вас. Эффект от этого рано или поздно проявится.
У пожилого человека настроение, словно синусоида: утром он переполнен положительными эмоциями, а днем – уже в унынии. Будьте к этому заранее готовы и соблюдайте спокойствие.
Да, у вас мало времени, но найдите хотя бы минутку, чтобы обратить внимание, выслушать, сказать доброе слово – оно, словно волшебное, может «сработать» на целый день.
*Лайфхаки - жизненные советы