Хранящий традиции книгопечатников

Вот, например, известный всем казанцам Дом печати на Баумана – образец советского конструктивизма – в июле силами сотрудников отеля «Ногай», который сейчас находится в этом доме, отметил своё девяностолетие.

Спроектировал это выделяющееся своей архитектурой здание архитектор Семён Самойлович Пэн в 1935 году.

ДОГОНИМ И ПЕРЕГОНИМ!

Итак, что Казань имела по части полиграфии к началу тридцатых годов прошлого века? То было время индустриализации и коллективизации. Время первых пятилеток и всяческих «рывков» под лозунгами «Догоним и перегоним!».

А догонять было чего. В начале 30‑х годов прошлого века в Казани было шесть типографий: «Красный печатник», им. Александрова, им. Камиля Якуба, «Пролетарское слово», типография им. Луначарского полиграфической школы и типолитография «Восток». Суммарно во всех этих типографиях было 76 печатных, 22 литографских и 115 переплётных машин. Это было очень мало, ведь юная советская страна не только авральными темпами искореняла неграмотность в массах, но и политика партии требовала в неимоверных количествах прессу и агитационно-пропагандистские печатные материалы. Катастрофически не хватало учебников и книг. Плюс вся печать на татарском языке была сосредоточена в Казани, в «Татиздате». В это же время вводился новый алфавит на латинице. В общем, у местных книгопечатников дел было невпроворот. А полиграфических мощностей не хватало.

Типографии Казани размещались в совершенно неприспособленных местах – в каких‑то полуподвалах «чуть ли не времён казанских ханов», как писал известный в те времена газетчик Сафа Бурган. А ещё он писал, что в Казани «нет отрасли с такими плохими условиями труда, как у полиграфистов, а ведь полиграфическое производство считается одним из самых вредных».

Поэтому народ, причастный к печатному делу, мечтал внедриться со своими запросами в планы построения «светлого будущего» – построить достойную эпохи социализма высокомеханизированную фабрику по выпуску книг. Мечту эту глава «Татиздата» Салих Загитович Шарафутдинов «повёз» в Москву, где поделился ею с молодым столичным архитектором Семёном Пэном, который увлекался конструктивизмом.

Ниткошвейная машина БНШ‑6 брошюровочно-переплётных операций. Такая машина работала в переплётном цехе Татарского книжного издательства.

Библиотека отеля

и библиотека президентского номера.

НЕ ЗА 65 000 РУБЛЕЙ, А ЗА 28 000. НЕ ЗА ГОД, А ЗА 4 МЕСЯЦА

Проекты местных архитекторов казанцев почему-то не устраивали, а вот проект мос­ квича Пэна пришёлся по душе. Сафа Бурган так комментирует выбор в пользу Пэна в «Красной Татарии»:

«ИТС рекомендовал Татиздату инженера-полиграфиста Пэна, который строил Дом печати в Азербайджане. Инженер Пэн принят на службу в Татиздат до окончательного построения Дома печати. Он составил эскизный проект. Эскиз инж. Пэна был утверждён в Москве и здесь детально обсуждался на расширенном заседании президиума Областного отдела союза полиграфистов, на объединённом производственном совещании рабочих типографии им. Камиль Якупа, типографии «Красной Татарии», в Госплане ТР, в Стройобъединении ТР и всюду был одобрен.

Горсовет отвёл место. Дело дошло до составления проекта. Стройобъединение в Казани запросило за работу 65 тыс. руб. и установило срок 1 год. Пришлось снова обращаться в Москву. Но Моспроект при Моссовете был загружен работой и отказывался, и только после телеграфного обращения Совнаркома ТР к президиуму Моссовета, Моспроект согласился на составление проекта Дома печати в Казани, причём не за 65 тыс. руб., а за 28 тыс. руб. и срок – не в один год, а в четыре месяца максимум...»

Итак, Пэн, у которого на тот момент были уже две известные постройки: клуб типографии «Красный пролетарий» в Москве и Дом печати в Баку, которые, кстати, очень похожи на наш Дом печати, – взялся за работу. И остатки строений Старого хлебного базара, который был на этом месте, канули в Лету.

В каждом номере отеля – свой экземпляр «Литературной Казани». Потому что, как писал татарский поэт Хасан Туфан:

«Если будешь в жизни ярко гореть,
Каждый день твой будет страницей романа».

КНИЖНЫЙ МИР ДОМА ПЕЧАТИ

Сегодня в Доме печати «проживают»: и книжный магазин, и книжный ресторан, и отель, бережно хранящий традиции печатников прошлого века. Посетители отеля в специальных «музейных уголочках», которые то тут, то там разбросаны по помещению, с любопытством изучают ниткошвейную машину БНШ‑6 брошюровочно-переплётных операций; стол, за которым перед Великой Отечественной войной работал лауреат Ленинской премии поэт Муса Джалиль; поднимаются и спускаются по той самой лестнице, по которой туда-сюда-обратно шагали писатели и поэты девяносто лет тому назад... А также могут почитать книги – им здесь особый почёт и уважение – как в библиотеке отеля, так и в каждом номере, будь это хоть «Президентский», хоть «эконом».

Та самая лестница, по которой туда-сюда-обратно шагали писатели и поэты девяносто лет тому назад...

Николай Крушинин