О чём молчат мужчины
Владимир Мамонтов, генеральный директор радиостанции «Говорит Москва», о том, почему иногда так важно отложить в сторону пилу-циркулярку.
13 марта 2018
Дамы интересуются: о чём говорят мужчины? Когда одни? Но этот вопрос, слава Богу, в последние годы стал яснее. Я вообще считаю, что важнее то, о чём они молчат.
Если в самом общем смысле – они молчат о том, о чём неотступно думают. Чем молчаливее мужик, тем вероянее, что он думает. Думает он, возможно, следующее. Вот она вчера сидела боком. Убрала волосы за ушко. А потом вильнула плечом и что‑то там поправила, неуловимым жестом, под кофточкой. Сутки из головы не выходит. Надо что‑то делать.
Нет, ну конечно, если судить по монитору компьютера, то мужик изобретает сверхтяжёлую ракету, которая отвезёт в космос его любимую тёщу… тьфу ты, тачку. Внешне может даже казаться, что мужик ведёт сквозь белое безмолвие большегруз, торопясь доставить десять тонн манной каши грудничкам Заполярья. Со стороны – сидит чистый Шостакович, такой толстоватый, ботанистый, пишет на нотном стане закорючки. А загляни в глубину – Д’Артаньян. Дон Гуан. Ромео. Макар Девушкин.
Ежели мужчина молодой, то мысли у него совсем коротенькие, как у Буратино. Но они верные! Вот почитайте, именно почитайте тексты ранних «Битлз», выразителей нехитрых идей поколения. С виду простота, если не примитив. «Ну так вот: ей всего семнадцать, ты понял, о чём я? Её ни с кем не сравнить, ну и как я мог танцевать с другой, если она здесь?» А теперь послушайте, как они поются! Это же вечные строки! Мысль выкрикнута по-щенячьему искренне, светло и безукоризненно, меж этих невесомых плит не вставишь и травинку, здесь нечего редактировать, против этого всё мертво, а главное – пока поёшь, кажется, что так будет вечно!
Но проходит некоторое время – и начинаются страдания. Ну, во-первых, и она неожиданно танцует с другим, да и ты вдруг видишь, что выглядел глупо. Мужик начинает думать совершенно о другом. То есть о том же самом, но иначе. Его снедают сомнения. Из него получается Сэлинджер, а потом, страшно сказать, Апдайк. Антоша Чехонте вылезает из юношеского псевдонима, как змея после линьки, и пишет «Попрыгунью» – «не снимая шляпы и ватерпруфа», солидарный со своим героем, несчастным Дымовым. Лермонтов, кусая губы, выстреливает: «Но ты обманом наградила мои надежды и мечты, и я всегда скажу, что ты несправедливо поступила».
Со стороны может показаться, что мужик копает канаву. Смотрит в бинокль. Фрезерует. Методично заворачивает чёрные визжащие саморезы в гипсокартон. Нет, он заворачивает их себе в самую душу, он переживает гигантскую драму неудавшейся жизни, и только футбол или гулянка с дружбанами могут как‑то увести его с роковой тропы.
Хуже всего, если мужик молчит и курит. Курит и молчит. Это означает, что он обдумывает перемену участи. Хочу дать тут совет милым дамам: не пропустите этот момент. Теперь, правда, курят меньше. И это усложняет задачу. Если мужик вам дорог, отвлеките его. Мягко отберите сигареты, даже если они воображаемые. Поправьте что‑то на плече под кофточкой – как в прежние года. Отложите в сторону пилу-циркулярку, которой вы пилите его с утра до вечера. Ибо скоро вам некого будет пилить. И только новые туфли или пьянка с подругами смогут хоть как‑то отвлечь вас от драмы неудавшейся жизни, да и то вряд ли.
Но бывают случаи, когда мужик молчит и, может быть, даже курит, но вам, дамы, не о чем беспокоиться. Вот сидит он под деревом, в руке у него стаканчик чего-нибудь доброго, а вокруг орут дети, кто‑то даже попал ему в лоб из дробаша мягкой пулей. Парит, возможна гроза, но крыша на беседке починена, перенесём чашки мигом, ещё должны подъехать Худоладовы и Добродеевы, на телефон падают сообщения о скидках в магазине подарков, а завтра воскресенье. На Донбассе чуть поутихло. Сосед запускает квадрокоптер, на него лает собака, а за забором конский топот, весёлые румяные девчонки из школы выездки прогуливают лошадок – одна лошадка в яблоках. И красных чулках на тонких лодыжках.
И вот о чём думает сейчас мужик: он где‑то читал, что данная весёлая масть не всегда будет в яблоках. Постепенно лошадка станет взрослой, ровной масти. И солнечный этот день не вечен, и вырастут дети, и, возможно, прохудится опять крыша беседки. Но не завтра. И даже не в понедельник. Лошадки цокают, и хочется заорать что-нибудь, глядя на колотящуюся по хозяйству жену: «Well she was just seventeen, you know what I mean, аnd the way she looked, was way beyond compare»…
Но мужик молчит и улыбается.
Иллюстрация: «Лебединое озеро», Валентин Губарев
Если в самом общем смысле – они молчат о том, о чём неотступно думают. Чем молчаливее мужик, тем вероянее, что он думает. Думает он, возможно, следующее. Вот она вчера сидела боком. Убрала волосы за ушко. А потом вильнула плечом и что‑то там поправила, неуловимым жестом, под кофточкой. Сутки из головы не выходит. Надо что‑то делать.
Нет, ну конечно, если судить по монитору компьютера, то мужик изобретает сверхтяжёлую ракету, которая отвезёт в космос его любимую тёщу… тьфу ты, тачку. Внешне может даже казаться, что мужик ведёт сквозь белое безмолвие большегруз, торопясь доставить десять тонн манной каши грудничкам Заполярья. Со стороны – сидит чистый Шостакович, такой толстоватый, ботанистый, пишет на нотном стане закорючки. А загляни в глубину – Д’Артаньян. Дон Гуан. Ромео. Макар Девушкин.
Ежели мужчина молодой, то мысли у него совсем коротенькие, как у Буратино. Но они верные! Вот почитайте, именно почитайте тексты ранних «Битлз», выразителей нехитрых идей поколения. С виду простота, если не примитив. «Ну так вот: ей всего семнадцать, ты понял, о чём я? Её ни с кем не сравнить, ну и как я мог танцевать с другой, если она здесь?» А теперь послушайте, как они поются! Это же вечные строки! Мысль выкрикнута по-щенячьему искренне, светло и безукоризненно, меж этих невесомых плит не вставишь и травинку, здесь нечего редактировать, против этого всё мертво, а главное – пока поёшь, кажется, что так будет вечно!
Но проходит некоторое время – и начинаются страдания. Ну, во-первых, и она неожиданно танцует с другим, да и ты вдруг видишь, что выглядел глупо. Мужик начинает думать совершенно о другом. То есть о том же самом, но иначе. Его снедают сомнения. Из него получается Сэлинджер, а потом, страшно сказать, Апдайк. Антоша Чехонте вылезает из юношеского псевдонима, как змея после линьки, и пишет «Попрыгунью» – «не снимая шляпы и ватерпруфа», солидарный со своим героем, несчастным Дымовым. Лермонтов, кусая губы, выстреливает: «Но ты обманом наградила мои надежды и мечты, и я всегда скажу, что ты несправедливо поступила».
Со стороны может показаться, что мужик копает канаву. Смотрит в бинокль. Фрезерует. Методично заворачивает чёрные визжащие саморезы в гипсокартон. Нет, он заворачивает их себе в самую душу, он переживает гигантскую драму неудавшейся жизни, и только футбол или гулянка с дружбанами могут как‑то увести его с роковой тропы.
Хуже всего, если мужик молчит и курит. Курит и молчит. Это означает, что он обдумывает перемену участи. Хочу дать тут совет милым дамам: не пропустите этот момент. Теперь, правда, курят меньше. И это усложняет задачу. Если мужик вам дорог, отвлеките его. Мягко отберите сигареты, даже если они воображаемые. Поправьте что‑то на плече под кофточкой – как в прежние года. Отложите в сторону пилу-циркулярку, которой вы пилите его с утра до вечера. Ибо скоро вам некого будет пилить. И только новые туфли или пьянка с подругами смогут хоть как‑то отвлечь вас от драмы неудавшейся жизни, да и то вряд ли.
Но бывают случаи, когда мужик молчит и, может быть, даже курит, но вам, дамы, не о чем беспокоиться. Вот сидит он под деревом, в руке у него стаканчик чего-нибудь доброго, а вокруг орут дети, кто‑то даже попал ему в лоб из дробаша мягкой пулей. Парит, возможна гроза, но крыша на беседке починена, перенесём чашки мигом, ещё должны подъехать Худоладовы и Добродеевы, на телефон падают сообщения о скидках в магазине подарков, а завтра воскресенье. На Донбассе чуть поутихло. Сосед запускает квадрокоптер, на него лает собака, а за забором конский топот, весёлые румяные девчонки из школы выездки прогуливают лошадок – одна лошадка в яблоках. И красных чулках на тонких лодыжках.
И вот о чём думает сейчас мужик: он где‑то читал, что данная весёлая масть не всегда будет в яблоках. Постепенно лошадка станет взрослой, ровной масти. И солнечный этот день не вечен, и вырастут дети, и, возможно, прохудится опять крыша беседки. Но не завтра. И даже не в понедельник. Лошадки цокают, и хочется заорать что-нибудь, глядя на колотящуюся по хозяйству жену: «Well she was just seventeen, you know what I mean, аnd the way she looked, was way beyond compare»…
Но мужик молчит и улыбается.
Иллюстрация: «Лебединое озеро», Валентин Губарев
Добавить комментарий