"Отцы Татарстана". 34 спасённые жизни

Он распахивает окно. «Ты только посмотри!» – кричит с восторгом. И правда, дух захватывает – словно на ладони раскинулась скованная белыми льдами Волга. «Теперь понимаешь? – спрашивает уже серьёзно. – Всё у меня на глазах. Вон проталина, вон другая…»
За свою жизнь Виктор Давыдов много раз видел, как в его любимой Волге тонут люди. Всего 34 человека. Спас всех.
ИСТОРИЯ С ПРОДОЛЖЕНИЕМ
Энергия бьёт ключом, глаза сме­ются, душа нараспашку. Ещё ми­нута – и кажется, что знаешь его с детства. Такой он – Виктор Давыдов. Пират! – зовут его местные за тягу к Волге.

– Когда‑то она была кормилицей нашей, – вспоминает Виктор Льво­вич. – Ловили плывущие по воде брёвна – ими топили. Рыбачили так, что не только на семью хвата­ло, но и на продажу с лихвой оста­валось. Весь берег был уставлен лодками!
Он рассказывает так образно, что я с лёгкостью представляю его Верхний Услон далёких со­ветских времён. В старом центре, где сейчас, по словам Давыдова, по большей части дачники обо­сновались и «полтора жителя зи­мой не наберётся», раньше было не протолкнуться. Детворы – чело­век тридцать! Зимой – покатушки с горки, а летом, конечно же, ку­пание.
Вот он, десятилетний Витя, си­дит на бережке с другом. Недалеко три сестрички на лодке обоснова­лись. Вдруг крик. Оказалось, упала одна из них в воду, да не выплыла. Витя побежал, прыгнул как был в одежде, успел поднять с самого дна. Вот была радость – и родным девчонки, и ему самому. Мать Гали­ны целый килограмм шоколадных конфет тогда подарила!
– Не так давно встретил Галю с мужем на улице, – рассказывает Виктор Львович. – Поздоровался, а она меня не узнала. Оказалось, не она это вовсе, а дочка её. Выяс­нил, что у первой спасённой мною уже и внуки родились!
В ОДНО ОКНО
– Вон человек идёт, – показы­вает в окно Давыдов. Я же ничего не вижу – снежная Волга ослепи­тельной белизны сияет ярче солн­ца. Он смеётся, достаёт из шкафа огромный бинокль, протягивает мне.

И правда, шагает по тропке па­рень в светлой куртке. Разве такого заметишь? Но у Виктора Львови­ча глаз намётан, опыта спасения людей как у бывалого сотрудника МЧС – сама жизнь научила. И весь необходимый арсенал имеется! На берегу, в гараже – два катера, лебёдка. А в тумбочке – настоящий мегафон. С помощью него Давыдов не одно ЧП предотвратил. «Внима­ние, внимание на льду! – разно­сится по Волге его голос. – Будьте осторожны – впереди полынья, вернитесь назад».
Но бывает, люди не верят его предупреждениям или про­сто не слышат их. Как тот парень из тройки спасённых Давыдовым в прошлом году. Музыка в его на­ушниках заглушала крики с бере­га. Давыдов тогда быстро оценил обстановку. Вздохнул только: «Ну всё, сейчас провалится». И кинулся спасать ещё ничего не подозреваю­щего меломана. Верёвка, лестница – всё у него наготове. А тут и приятель подоспел.
Подойти к утопающему было не­реально – лёд хрупкий. Зацепили лестницу, бросили. Так и тянули беднягу до берега – к счастью, не­далеко было. А там его мать на ма­шине встречала. Не поехала на тот берег за сыном длинной дорогой – решила время сэкономить. Как бы себя корила, если бы он погиб пря­мо у неё на глазах...

С внучкой Дианой.
«ЖЕНЩИН ВПЕРЁД!»
Если честно, столь подходя­щее прозвище досталось Пира­ту от отца – человека серьёзно­го и даже сурового. Всю жизнь тот прожил на Волге, был кочега­ром. Сам же Виктор Львович много лет работал на строительном кра­не – возводил объекты, без кото­рых сегодня трудно представить современную Казань. В красавицу столицу отправил свою дочь Оксану, а сам давно понял, что прикипел к родному Верхнему Услону всей душой.
– Никогда мне отсюда уезжать не хотелось, – глядя на Волгу, го­ворит Виктор Львович. – Я в армии на Дальнем Востоке служил. Краси­вый край. Но дома лучше.
Он рассказывает мне про тишь и зелень старинных улиц. Про то, как любит метель и обожает штор­ма. А здесь – на Волге – это особое зрелище.
…В тот день река разошлась не на шутку – волны, ветер! Давы­дов залюбовался ею, глядя в окно. Осень. Уже никто не купался, но хо­дили суда и паром. Вдруг вдале­ке среди волжской ряби заметил что-то. Вроде коряга, а на душе неспокойно. Глянул в бинокль – так и есть: лодка перевернулась!
Насчитали пятерых, когда с со­седом на катере подъехали на ме­сто бедствия. Две женщины и три парня. Один сразу бросился к ним. А у Давыдова свой устав – схватил весло: «А ну уйди! Пока женщин не возьму на борт, тебя вытаскивать не буду!» Только первую подняли – она в обморок, вторая – так же… До противоположного берега Волги им было ближе. Туда и повезли по­страдавших. Сами же до трёх ночи не могли вернуться назад – такой был шторм.
В ЛЕДЯНОМ ЗАТОЧЕНИИ
– Сейчас лёд тонкий на Волге – не то, что раньше, – рассказыва­ет Давыдов. – И ледоходы были сильные. Но даже в ледоход людей на другой берег на лодках возили. Народу набивалось!
Случаи бывали разные. Затрёт лодку льдом и унесёт аж до Камы! В начале 90‑х в Верхнем Услоне была своя спасательная станция. Но, как вспоминает Давыдов, тол­ку от неё было мало. Может быть, поэтому опыта спасения людей во льдах у него хоть отбавляй? Не так давно пригодился.
…Тот мужик его мегафонные предупреждения услышал. Даже повернул назад, но упрямство взяло своё. Минута – и в полынье одна голова торчит. А Давыдов уже бежит к лодке! Нашлись и помощники, сели на вёсла. А он – на корму, но­гой лёд ломать. Вот так «ползком» и продвигались. До сих пор Виктор Львович глаза того мужика помнит. «Ты, милый, главное, не шевелись. Потерпи ещё минуточку», – тихо сказал ему. А сам в обход с нижней стороны, против течения, чтобы не наплыть на него ненароком. Подошли ближе – мужик тянется, но утопающему руку давать никак нельзя. Вцепится мёртвой хваткой, утащит с собой – тогда уже обо­их не спасти. «Ты давай руку‑то отведи», – просит его Давыдов, а сам хвать за одежду и в лодку. Пока вытаскивали, служба спасения подоспела – судно на воздушной подушке, скорая на берегу.
– С появлением МЧС всё стало гораздо оперативнее, – говорит он и весело подмигивает, – но и мы начеку!
ТОРЖЕСТВО ЖИЗНИ
Мне вот интересно, каким дол­жен быть человек, не просто де­лающий нашу жизнь лучше – спа­сающий её. Какой характер надо иметь, чтобы бежать на помощь, а не выхватывать мобильник ради кадра в «Инстаграм»?
– Ну спас и спас, – пожимает плечами Давыдов. – Не ради ме­дали же это делаю. Если кто‑то тонет – надо помочь, тем более, если знаешь как.
Кстати, медаль-то была, да внуки куда‑то её «заиграли». Приезжают к деду, а он и рад. Рядом озеро – там лягушки, ужи, бобры, и рыбу ловить можно. А как замёрзнет – шайбу клюшкой гонять. А потом с мороза румяными пить вместе чай. «Мы – друзья», – говорит он про внучку и внука.
– Я человек добродушный, – смеётся Виктор Львович. – Бывало, рассердишься, а потом отойдёшь. Один раз живём! А жизнь – она та­кая интересная.
В доказательство своих слов рассказывает мне ещё одну исто­рию – про торжество жизни, ко­нечно же. Случай из 70-х. Тогда на Волге перевернулась лодка. Подъехали – мужчина плавает, по сторонам озирается: «Жена утонула!» Забрали его, лодку – на буксир. Муж в истерике, места себе не находит!
– Добрались до берега, перевер­нули лодку, а там – жена, живая! Смогла зацепиться снизу, а ды­шала за счёт воздушной подуш­ки, которая у кормы образуется, – смеётся Давыдов. – Я ей говорю: «Ты бы там хоть чихнула, что ли!» Но, видать, испугалась она. Ну и целовал её муж!
Мы собираемся на улицу, чтобы сделать фото. Давыдов привычно бросает взгляд в окно.
– Волга большая, но и труд жить на Волге большой. Не зря же мы всегда тельняшки носим! – под­мигивает он и, отворачивая ворот свитера, показывает мне свою.

Фото: Ната Смирнова