Пока поёт Люсиль...

Звонит мне приятель. Слушай, говорит, я придумал одну офигительную штуку. В январе все собираются, называют лучших за год. Менеджера, дворника, пиарщика… А я хочу награждать самых добропорядочных. Радеющих за народ. Отзывчивых. Что думаешь?
А у меня настроение было предновогоднее, я как раз пробовал, не скис ли коньячок, которым намеревался после полуночи друзей угощать. И говорю: это очень правильно. Но надо разработать шкалу порядочности. Первый приз - практически святой должен быть человек. Его никому не вручать. Это недостижимо. А вторых сделать штук пятнадцать. И выставить на аукцион. Кто купит - тот и порядочный.
На том конце провода замолчали. Потом говорят: ты шутишь. А я: абсолютно не шучу. Деньги эти ты не себе заберешь, а отдашь детскому дому. Или двум: денег много будет. У нас порядочность себе купить многие захотят. Хоть на один вечер. И, между прочим, когда деньги отправишь, все, до копейки, можешь наградить себя тем самым первым местом, которое не присудишь никому. И заслуженно, между прочим: в непростом мире ты явишь пример подлинной добропорядочности и высокой духовной организации.
 
На другом конце провода засмеялись, но как-то неуверенно. Потом говорят: слышь, а в твоих рассуждениях есть логика. А то, говорю я. И не только логика, а чугунное знание жизни: большинство всяких конкурсов так и устроено. Только похитрее. И денег никакой детдом никогда не увидит. Там часть почётных мест продаётся с непубличного аукциона, часть отдаётся для славных имён. «Это как?» - спрашивает приятель. Очень просто, отвечаю.
Допустим, это конкурс певцов. Кто у нас лучше всех поёт? Вот именно. Вот ему и надо отдать первое место. Он натащит собой кучу журналистов, поклонников. Он получит своё заслуженно, ему нужен постоянный напряг в его звездном поле, твой конкурс тоже подойдёт, но и тут, возможно, придётся приплатить за участие. «А где я возьму?» - спрашивает меня приятель. Ух, говорю, да ты лопушок совсем. Для этого у нас есть дочка владельца сети мясных магазинов Люсиль, которая с песней «Расстегни меня» вполне может занять пятое почётное место. Или даже третье. Это зависит от того, на сколько папа пуговок кошель расстегнёт. Потом закатывается шикарный вечер, все слушают и кушают, а на дельту ты, не исключаю, что и с Люсиль, едешь отдыхать на Мальдивы. Или в Турцию. От папы зависит. Но тут, главное, не жадничать. Первое место песня «Расстегни» получить не может. Это сразу будет видно, что всё куплено. Некрасиво. От тебя порядочные люди отвернутся. Усёк?
Дружище наконец расхохотался. Он понял, что я шучу, хотя как раз к этому моменту я обрел прямо-таки звериную серьёзность. Ты, говорю, устрой ещё хитрее. Ты проведи голосование. Вот, допустим, есть мелкий депутат. Тебе не сват, не брат, как спонсор ноль, когда избирался - обещал отремонтировать дорогу. А потом забыл. «Для него номинацию можно придумать «Серебряный глухарь», - внезапно начал креативить приятель. Я прямо удивился, как быстро люди схватывают. Конечно, народ за него проголосует с восторгом - и быть ему с «Глухарём». А ты, когда таким образом возведёшь себе неколебимую репутацию, можешь вообще делать, что хочешь.
 
Но тут приятель вдруг погрустнел. Это говорит, всё конечно, очень познавательно. Но понимаешь… Пусть я романтик, лопушок. Но мне хотелось совершенно другого. Ведь есть же у нас порядочные, заботливые люди. Их же надо как-то поощрять? А то у нас вечно в выигрыше проныры и толстосумы. Я говорю: если серьёзно, я думаю, что реально порядочным и незаметным пофиг будут твои конкурсы. Они питаются другой энергией. Ну, как ты себе представляешь? Допустим, я порядочный человек. Спокойно, я сказал допустим. И слышу я в громокипящих объявлениях по телевизору, что могу победить в конкурсе порядочных, и мне медаль дадут, и сертификат, и длинноногая девушка подарит мне дизайнерский букетик. Какая моя будет реакция? Правильно, держаться от этого подальше. Не в этом моё счастье.
Мне как-то богатый человек рассказывал, что от постоянного чувства вины (мол, обокрал народ в ходе ваучеризации) ездит регулярно в детский дом. Возвращаясь, паркует «Бентли» за сараями и идет в придорожную столовую, ест советский борщ, котлету, выпивает сто пятьдесят не «Белуги», сидит и думу думает. Пиарщик его на коленях ползает: давайте расскажем о вашем подшефном объекте, это ж как украсит ваш облик в глазах народа. А он его алюминиевой ложкой - хрясь по лбу! Мол, не мельтеши, не мешай самосовершенствоваться…
Ладно, говорит приятель, убедил. А может тогда на лучшего токаря? Это можно, говорю. Берем штангенциркуль, замеряем диаметр вала. Вот первое место, вот второе. Всё по-честному. В перерывах, завлекая телевизионщиков, поёт Люсиль. Она ж теперь известна. Она ж лауреат твоего предыдущего конкурса. «Опять папу напрягать?» - спрашивает приятель огорченно. «А кому легко?» - отвечаю. «Нет, -говорит он, - валы теперь станки-автоматы точат. Опять мимо. Давай, пока».
Положил трубку, думает.