Какого цвета было лето, когда мы были не отпеты...

Это сейчас Свияжск – остров-град. Одно из главных туристических мест Татарстана, где находится 1525-й объект Всемирного наследия ЮНЕСКО и просто гордость республики. А ещё не так давно это был не остров-град, а остров-деревня. Которой уже нет. Как нет и фотографа, который в 2010 году ловил в объектив кадры последнего деревенского лета в Свияжске.

ПРЕВРАЩЕНИЕ ДЕРЕВНИ В ГРАД

И объектив, и кадры принадлежат Юрию Ивановичу Фролову – преподавателю факультета журналистики Казанского университета.

Свияжский фотоархив своим рождением обязан именно ему. Это тысячи негативов фотографий, на которых запечатлены свияжские улочки, свияжские дома и сами свияжцы – молодые и старые, коренные и приезжие, весёлые и грустные... Кажется, он перефотографировал всё население острова. Что не мудрено – жили здесь тогда всего 243 человека.

А ещё в кадр попала великая свияжская «перестройка» – превращение острова из деревни в град силами фонда «Возрождение»: раскопки, археологические находки, проведение на забытый цивилизацией островок газа – всё это было в августе 2010-го.

«ДО» И «ПОСЛЕ»

На дворе год 2024-й. И мы в который раз путешествуем по Свияжску.

Аккуратные домики, мощёные улочки... Величественные храмы, белокаменные монастыри, необычные музеи, вальяжные коты... Много любопытных туристов, которых сразу можно отличить от местных.

Взгляд-походка-улыбки у островитян остались теми же, что на фотографиях Юрия Ивановича. Хотя иных уж нет, а те далече...

Прихватив с собой пачку бумажных глянцевых снимков (да-да, именно бумажных! Фролов снабдил нашу редакцию распечатанным на фотобумаге подтверждением своих свияжских похождений. – Прим. ред.), пытаемся отыскать те самые кадры и сравнить «до» и «после»: лето 2010-го и лето 2024-го.

«До» и «после» знаменитого свияжского дома с колоннами образца 2010‐го и 2024‐го. Построен в начале XIX века. Владельцами его в разные времена были некие Илларионов – Бровкин – Медведев. Последний чаще упоминается как мещанин Медведев. Теперь здесь музей Гражданской войны, ведь именно в этом ме‐ щанском доме находилась штаб‐квартира председателя Реввоенсовета Льва Троцкого.

«ОГЛЯНИСЬ, НЕЗНАКОМЫЙ ПРОХОЖИЙ!

Мне твой взгляд неподкупный знаком. Может, я это, только моложе – Не всегда мы себя узнаём...» Такое чувство, что именно эти слова песни написаны именно про свияжцев. И про всех нас. Потому что лица на этих фотографиях кажутся такими родными, будто рассматриваешь собранные в большую рамку фотокарточки – подобная конструкция была приколочена к стене, рядом с иконами, в деревенском доме у бабушки. У всех бабушек. Вот они – члены большой дружной семьи: тёти-дяди, двоюродные братья-сёстры, племянники, соседи, местные и приезжающие летом погостить, подышать свежим воздухом, половить рыбу, накупаться вдоволь, попить парного молочка... Такое летопрепровождение было практически в каждой семье, поэтому и пробивает на ностальгию при рассматривании старых снимков: «Не забыть нам любимые лица. Не забыть нам родные глаза»... Добронравов и Пахмутова – авторы знаменитой песни «Как молоды мы были», – видимо, тоже бывали в Свияжске. Но история острова об этом умалчивает. Зато не умалчивает о визите сюда в 1988‐м поэта Евгения Евтушенко. Прогуливался он по немощёным свияжским улочкам вместе с любимой женой Машей и потом то в одном, то в другом его стихотворении свияжцы находили какие‐то свияжские параллели.

...Но когда я умру –
нашумевшим сибирским Вийоном,–
положите меня
не в английскую,
не в итальянскую землю –
в нашу русскую землю
на тихом холме,
на зеленом,
где впервые себя
я почувствовал всеми.

И НИЧЕГО, ЧТО ВРЕМЯ БЫСТРОТЕЧНО...

Среди островных достопримечательностей, исторических памятников, храмов, церквей и монастырей есть и памятник совсем «юный» – Юрию Ивановичу Фролову. Говорят, он хотел бы быть похороненным в Свияжске. Дочь Екатерина Фролова желание отца исполнила красиво: похоронен он в Мирном, но на самом живописном месте острова-града установлен ему памятник, на котором высечены слова:

Он выхватил из жизни этот миг,
Отснятый кадр – как будто пропуск в Вечность.
Миг оторвался – в кадре стал велик,
И ничего, что время быстротечно.
Миг – нам подарен. Людям после нас.
Он был о нас, а стал посланьем Леты.
Перенося всех зрителей в тот час,
Когда ещё мы не были отпеты…

Сам же Фролов характеризовал свою деятельность больше в прозе: «Снимаю Казань, Свияжск, Елабугу. Пою Державина, Пушкина, Шишкина. Пытаюсь вразумлять печатным словом невежественных краеве- дов и отступников исторической правды. Обхожу стороной лжеучёных и всеядных публикаторов...»

СКАЗОЧНАЯ ПОЛУДЕРЕВНЯ АРТЁМА СИЛКИНА

Не отходя от исторической правды, поведаем вам одну свияжскую историю – немного сказочную, но основанную на реальных событиях.

Артём Силкин поначалу называл Свияжск полудеревней, а став директором Свияжского музея-заповедника, превратился в сказочника. Его «Свияжские сказки» – особый жанр, вмещающий в себя реальное и мистическое, – такое переплетение случается в жизни свияжцев регулярно – только смотри, слушай, подмечай и записывай. Вот вам свеженькая сказка с острова:

НАБЕРЕЖНАЯ ЛУНЫ

У нас в Свияжске две набережные. Или три? Речек же три

– Волга, Свияга и Щука. Так вроде... Щука в Свиягу, Свияга в Волгу, куда Волга там, не знаю, далеко слишком, я на рыбалку дальше Набережных Моркваш не плавал.

В общем, речки три. А набережных было недавно две. Или три, точнее. Почему‐то верхняя улица по краешку холма и нижняя, которая внизу, у воды совсем, со стороны реки Свияги, называются обе Набережными реки Свияги, а вот Набережная Щуки – только та, что наверху. А внизу – там уже улица Миллионная. Но не потому, что там миллионеры живут, это в шутку так, наверное, когда‐то её назвали, домишки там стояли самые небогатые всегда. Правда вот, пару лет назад принёс Игорь Романовский, или Дима ли Данилов, в музей монетку – 10 североамериканских центов, нашёл, говорит, в районе Миллионной, на глубине метра два, под столб яму воротом ручным делал. А год той монеты – 1878! Однакооо... То есть, выходит, держали валюту‐то прибеднявшиеся жители Миллионной. Хотя сколько это тогда было‐то – 10 центов? И сейчас курс не пойми какой, а тогда какой был? Не знаю... У нас так‐то валюту не держит никто. Вот Саша, который у Богадельни бывшей туристов ловит и истории им травит, рассказывал, году этак в 1987‐м, что ли, приехали на остров туристы американские, гуляли, набрели на Сашу и в знак благодарности за рассказ дали Саше доллар. Повертел Саша доллар, не опознал его – может, Горбачёв деньги новые напечатал, кто его знает, и пошёл с ним в магазин. Что, говорит, могу купить на него? Продавщица тоже повертела бумажку зелёную, на свет посмотрела, нет, говорит, не знаю, Саша, не видала таких денег, иди поменяй на нормальные, тогда и приходи.

Мыкался, мыкался Саша – никак, месяц по всему Свияжску бегал, но никто ему так ничего и не поменял, никто признать доллара не смог. Даже к отцу Сергию подходил! Он у нас из города приехал, человек просвещённый. Отец Сергий глянул, прочитал надпись на долларе английскую, перевёл на русский тут же – «в Бога мы веруем», хмыкнул – в кого они там, интересно, веруют‐то. Православный‐то Бог у нас, и он Один. А у них там чего? Идолищам поклоняются, чай, каким‐нибудь, Мамоне окаянной. Ну ладно, пошёл Саша дальше, к Николаю Степановичу, художнику, музея тогда в Свияжске не было, а Николай Степаныч вроде как коллекционер был. Николай Степаныч на пленэре в этот момент был, как обычно, коров рисовал.

– Степаныч! – зовёт своим хрипловатым голосом.

Николай Степаныч оглянулся с досадой – как раз свето‐ тень поймать хотел на коровьем боку коричневом, бок бле‐ стящий такой, и солнце на него очень хорошо в этот момент упало.

– Минуту, Саша!
– Степаныч! – Саша не слышит, ему доллар менять надо, пиво раскупят сейчас в магазине!
– Да подожди ты, Саша!
– Степаныч!
– Ну подожди минуту, Саша!
– Степаныч!
– Тьфу ты, что?!
– Степаныч, купи деньги в коллекцию!
Николай Степанович кисточки отложил, отёр руки от краски, хотел было взять в руки, рассмотреть бумажку, глянул и отвернулся тут же. Кисти взял снова и через спину Саше отвечает:

– Саша, я боны собираю, боны, а не деньги! Боны – это деньги, вышедшие из обращения, причём я собираю боны времён Гражданской войны в России. Так что извини, иди, мне рисовать надо!

– Боны! Эх! – Встал Саша у магазина и давай редким тогда туристам доллар продавать.

Туристы пугаются – какой‐то мужик непонятный деревенский доллары продаёт! Участковый, конечно, подскочил. С участковыми ведь как: резать будут – дозваться сложно, но как какое неполезное начальству неудобство – тут как тут!

Взял Сашу за локоток:
– Пройдёмте!
– Куда пройдёмте, отстань ты от меня, не видишь, доллар продаю!
– Так вот поэтому и пройдёмте!
И начал строчить как по писаному. Нарушение правил совершения валютообменных операций! Статья такая‐то и такая‐то, часть такая‐то, наказание до 20 лет лишения свободы!

Струхнул Саша:

– Ладно, ладно, всё, ухожу, иди давай, оставь меня, пошёл я, пошёл! – Эх. Ну самое последнее осталось! Пошептался Саша с кем надо и вечером, через день, поехал с попуткой на встречу на станцию в Вязовые. Там тогда цыган много жило... Зашёл по адресу во двор один. Во дворе цыгане на корточках сидят, обсуждают цыганские дела. Поздоровался, сказал от кого. Главный их, не барон, конечно, так, типа доверенного его, говорит: а, ладно, раз такой человек просит, давай рассказывай, чего надо. Достал Саша доллар, вот, говорит, купите, деньги нужны. Цыган доллар взял… и как-то раз-раз руками взмахнул, и... исчез доллар! Саша рот открыл, ээээээ, говорит, где доллар мой?! Засмеялся цыган, доллар из-за уха достал, протягивает Саше: «Держи свой доллар и езжай домой скорее, пока без штанов не остался, мы тут большими делами ворочаем, нам мелочь твоя не нужна, не отвлекай нас! Ладно, серьёзный человек просил за тебя, а то бы... ну иди, иди...»

Опять остался Саша с долларом своим. Ещё полгода, наверное, мыкался с ним. Ну никак и всё! Плюнул Саша да положил этот доллар в книжку на память, а в какую – забыл, так и пропал доллар, что сказать – ненужная в Свияжске валюта! Ой, что-то я увлёкся, сказка-то у меня не «Неразменный доллар» называется, тем более быль это, а я совсем про другое хотел рассказать – как у нас четвёртая набереж- ная улица-то появилась. Ну, видно, в другой раз уж теперь!

Кажется, он перефотографировал всё население острова...

Евгений Евтушенко с женой Машей на фоне знаменитого свияжского дома с колоннами. «До» 1988 года.

КАК ДОБРАТЬСЯ:

Расстояние от Казани до Свияжска – 60 км. Добраться из Казани до Свияжска можно и по воде, и по суше. На машине – по трассе М-7 в сторону Москвы. Указатель на Свияжск встретит вас у села Исаково.
На автобусе – по выходным от автовокзала «Южный».
На теплоходе – летом с Казанского речного вокзала.

На электричке – ежедневно с Казанского железнодорожного вокзала.
С экскурсией, на которую надо заранее записаться. Экскурсионные автобусы забирают туристов обычно из центра города.

НА ЧТО ПОЛЮБОВАТЬСЯ:

На всё! Все храмы, музеи и памятники – интереснейшая, хоть местами и очень грустная история острова-града. Ведь Свияжск – это музей-заповедник и один из центров туризма Республики Татарстан. Направо пойдёшь – в Богородице-Успенский мужской монастырь попадёшь, налево пойдёшь – в Свияжский Иоанно-Предтеченский монастырь попадёшь. Прямо пойдёшь – в Свияжский Троице-Сергиевский монастырь попадёшь... По кругу пойдёшь – и в Успенский собор попадёшь, и в Собор Всех Скорбящих Радости, и в Сергиевскую церковь, и на знаменитый Ленивый торжок, и на Конный двор... – мы ж на острове, который омывается со всех сторон тремя реками: Волгой, Свиягой и Щукой.

ЧТО ПРИВЕЗТИ ИЗ ПОЕЗДКИ:

Кроме традиционных сувениров Свияжск славится рыбой – мы ж на острове! На Ленивом торжке её продают в разных видах – сушёную, вяленую, копчёную! Очень вкусную волжскую, свияжскую и щучью рыбку! Из сушёного свияжского леща, например, Артём Силкин, директор музея-заповедника, может приготовить уникальное блюдо – свияжскую щербу. Отведавшим её даже в голову не придёт, что раньше этот супчик считался блюдом исключительно беднейших слоёв населения.

❮ ❯