Рафинат Яруллин: «Мне везёт на хороших людей»

Мегапроекты «ТАНЕКО», «ТАИФ-НК», «Аммоний» и новые производства «Казаньоргсинтеза» и «Нижнекамскнефтехима» привлекают в Татарстан не только инвестиции, но и ноу-хау. Республика – лидер инноваций в российской нефтегазохимии. Бессменный генеральный директор ОАО «Татнефтехиминвест-холдинг» Рафинат Яруллин – из тех, чей вклад в общий результат ни у кого не вызывает сомнений.
 ВИЗИТНАЯ КАРТОЧКА
Рафинат Саматович Яруллин, генеральный директор ОАО «Татнефтехиминвест-холдинг». Родился в марте 1943 года в го­роде Можга Удмуртской АССР. Трудовую биографию начал на Бондюжском химзаводе (Менделеевск). Окончил Казан­ский химико-технологический институт  (1970) и Московский институт управления  (1981). С  1970-го  начал работать ма­стером-технологом на Нижне­камском химкомбинате. Работал начальником смены, начальни­ком цеха, главным инженером, долгое время возглавлял произ­водственное управление ОАО «Нижнекамскнефтехим».
С  1994  года  генеральный директор ОАО «Татнефтехиминвест-холдинг». Рафинат Саматович входит в советы директоров ряда предприятий нефтехимического комплекса  РТ, он президент Ассоциации некоммерческого партнёрства «Камский инновационный тер­риториально-производствен­ный кластер». Заслуженный химик Республики Татарстан, доктор химических наук, про­фессор кафедры технологии синтетического каучука КНИТУ (КХТИ). Лауреат Республикан­ского общественного конкурса «Руководитель года – 2005» в  номинации «За достижения в  инновационной деятельности». Награжден орденом Дружбы, медалью «За трудовое отличие».

Рафинат Яруллин, начальник смены Нижнекамского химкомбината.
 
Николай Васильевич Лемаев, в　1963–1985 гг.　директор «Нижнекамскнефтехима», позже　– министр химической и　нефтеперерабатывающей промышленности СССР.

ШТРИХИ К ПОРТРЕТУ
– Рафинат Саматович, один ваш подчинённый в бытность вашей работы на «Нижне­камскнефтехиме» как‑то неве­село скаламбурил: «Характер у Рафината – не сахар». Судя по вашим интервью, высту­плениям на деловых форумах, вы действительно не тратите время на сантименты.
– А вы попробуйте поработать на производстве, где с семи утра и целый день директора один­надцати заводов наперебой требуют от тебя каждый своё! Или звонят в два часа ночи: «Яруллин, за тобой автобус ушёл – возгорание!» «Нижне­камскнефтехим» стал для меня серьёзной школой. Когда я приехал на комбинат, он был ещё не­большой, но мне казалось, что я никогда не разберусь в этих сплетениях труб. За 25 лет ра­боты уяснил: главное – наладить личные отношения с людьми. Первое время над нами, вчераш­ними студентами, аппаратчики подтрунивали, подбрасывали вопросы на засыпку. Напри­мер, что такое «спутник». А это всего‑то теплопровод рядом с основным продуктопрово­дом – для подогрева. Тонкости профессионального сленга так и постигали. Начальник отделения Иван Фёдорович Березний и тре­бовал строго, и проверял – но всё по делу. Потом я и сам старался учить молодёжь так.
– Какие три человека ока­зали на вас наибольшее вли­яние?
– Мне везло на хороших лю­дей. Когда служил в армии, был у нас один командир. Знаете, на­стоящий такой русский офицер, как в романе Валентина Пикуля «Честь имею»: умный, образо­ванный, высокоинтеллигентный, с чувством долга и понятием о чести. Он и нас, солдат-сроч­ников, так воспитывал.
Много было мудрых препода­вателей в КХТИ. Особенно за­помнился профессор Наиль Сиб­гатович Ахметов. Кстати, лучше узнал его идеи, помогая оформ­лять его учебник «Неорганическая химия», – я же художественную школу окончил в своё время. Третий «повлиявший» – Нико­лай Васильевич Лемаев, в 1963–1985 гг. директор «Нижнекамскне­фтехима», позже – министр хими­ческой и нефтеперерабатывающей промышленности СССР.
– Три ваших главных прин­ципа...
– Первый – быть с каждым на­равне, будь то большой началь­ник или рядовой исполнитель: никого нельзя унижать, ни пе­ред кем нельзя стелиться. Меня так с детства воспитали родите­ли. Второй – учиться постоянно. Даже сейчас, встретив в тексте незнакомое слово, не успоко­юсь, пока в словарях не найду исчерпывающей информации. И детей учил тому же. Третий – духовно совершенствоваться, становиться лучше, не делать того, что может навредить дру­гим. В наше время, увы, очень много людей, действующих от обратного.
– Вы верующий человек?
– Да, и, думаю, каждый чело­век в какие‑то моменты жизни ощущает присутствие и влияние высшей силы. По данным стати­стики, 76 процентов людей, зани­мающихся наукой, верят в сверхъ­естественное. Так что я не одинок.
Вообще, у меня «советское» видение: человеком, обществом, экономикой должна руководить цель, идея. Посмотрите на эко­номические успехи Китая. Они во многом обеспечены определя­ющей ролью партии. И в СССР партия играла руководящую роль. Я вступил в КПСС в 1962 году в ар­мии, во время Карибского кризи­са. Верил, как большинство, в её непогрешимость. Тем не менее партия видела цель, определяла стратегию, ставила задачи. В СССР было так, сейча
СПРАВКА
Добыча нефти в Татарстане с 1990 по 1995 год упала на 26 про­центов. Отсутствовала собственная нефтепереработка, практически вся нефть шла в виде сырья за пре­делы республики. Нефтехимиче­ским предприятиям не хватало углеводородного сырья, что увели­чивало себестоимость продукции. Наблюдался высокий износ обору­дования советской поры. Коопера­ционные связи между предприяти­ями были нарушены, малый бизнес отсутствовал, научно-технический потенциал был разрознен и мало востребован.
 
КОПИЛКА ИННОВАЦИЙ
– В 1994 году в нефтегазо­химическом секторе Татар­стана координатором стал «Татнефтехиминвест-холдинг». Как вы туда пришли?
– Долго упирался. Меня боль­ше привлекали приглашения на предприятия Тобольска, Менделеевска… Я же сложился как производственник, практик, нечто среднее между учёным и управленцем, а тут – чиновни­чья, бумажная работа, которую я заранее невзлюбил. Но когда начали намечать планы, считать экономику, появился интерес, а главное – пошли конкретные масштабные дела. И других чле­нов совета это увлекло.
Например, все генеральные директора «Татнефти» – и Ринат Гимаделисламович Галеев, и Ша­фагат Фахразович Тахаутдинов, и Наиль Ульфатович Маганов – отлично понимали, что развитие экономики химии в корне отлича­ется от торговли нефтью. И руко­водство республики, и директора компаний, вошедших в холдинг, видели: продавать сырьё – дело нехитрое и малоприбыльное, а вот произвести из него гото­вый, востребованный на рынке продукт и заставить добавленную стоимость «работать» в республи­ке – задача сложнее.

– Достигнута ли, на ваш взгляд, задача, которая стави­лась перед холдингом?
– Конечно нет. То, что по всем районам создали технопарки – хорошо, но создавать в них ра­бочие места – сложнее. С одним министром поспорили на днях: он славит рост производитель­ности любой ценой, а я говорю: что толку, если её рост увели­чит безработицу? Надо строить производство так, чтобы новая продукция создавала и новые рабочие места. 10 лет назад мы разработали кластерную схему развития нефтегазохими­ческого комплекса. В ней учли все существующие в Татарстане производства, а также продукты, технологически связанные с име­ющимися в республике ресурса­ми, которые можно выпускать здесь. Белых пятен на этой схеме всё ещё много.
Вот попробуйте устроиться на «Казаньоргсинтез» или «Ниж­некамскнефтехим» – нет вакан­сий. А такие направления долж­ны расти и развиваться: каждый год запускать новые производ­ства, открывать новые рабочие места. Но в стране главной от­раслью остаётся торговля, и мно­гие выпускники после института идут торговать, потому что по по­лученной специальности на про­изводстве мало востребованы.
– Что мешает расширять НГХК: отсутствие технологий, финансов или желания?
– И экономические санкции Запада мешают, если говорить о технологиях, и собственники предприятий, довольствующи­еся тем, что есть. Если бы госу­дарство оставило за собой кон­трольные пакеты предприятий, то проводило бы свою политику: по кадрам, по НИОКР и внедре­нию новой продукции. Благо­даря Минтимеру Шариповичу, который этот баланс сохранил, оставив значительные доли стра­тегических предприятий за государством, Татарстан сегодня развивается динамично.
Руководство республики видит, какие возможности для Татар­стана открывает химия. Рустам Нургалиевич Минниханов, став премьером, за химию всерьёз взялся: массу литературы изу­чил, о нефтепереработке и не­фтехимии говорит на одном языке со специалистами. Если в 1994 году перерабатывали только три-четыре миллиона тонн нефти в год, то сегодня – 15. И каждый передел – деньги, новые рабочие места.
Почему Китай выходит в лиде­ры по развитию химической про­мышленности? Потому что Си Цзиньпин окончил химико-тех­нологический институт в Пекине и понимает, что химия – самый доходный бизнес, за исключе­нием криминального. Если в ма­шиностроении прибыль доходит до 30 процентов, в электронике – до 50, то в химии и нефтехимии – до 60, а в фармацевтике – так и до 120 процентов!
СССР был вторым в мире по нефтехимии, потому что та­кие руководители, как Леонид Аркадьевич Костандов и Вик­тор Степанович Фёдоров, суме­ли даже Н. С. Хрущёва убедить в необходимости ею заниматься.
– А вас что склонило к хи­мии, после художественной-то школы?
– Двоюродный брат учился в МХТИ и в один из приездов так расписал, чему и как учил­ся, что у меня, шестиклассника, глаза загорелись, возник интерес к химии.
СПРАВКА
С 1999 года нефтегазохимический комплекс респу­блики развивается как единая структура, путём ре­ализации пятилетних программ развития НГХК РТ.
Сейчас реализуется 4‑я программа на 2015–2019 годы. В 1999–2017 годах предприятиями НГХК освоено около 1,3 триллиона рублей инвестиций в основной капитал. Объём добычи нефти вырос с 25,8 (1998) до 35,5 миллиона тонн (2016).
Сформирован единый комплекс нефтепереработки, увеличен в 4,5 раза (до 1,7 миллиона тонн) выпуск пластиков, втрое (670 тысяч тонн)  – производство синтетических каучуков, в 6,5 раза – резиновых и пластмассовых изделий. Доля обрабатывающего сектора в структуре продукции НГХК выросла до 62 процентов (в 1998 году – 35)
 

ОТ ИДЕИ – ДО КОНВЕЙЕРА
– Какое из направлений де­ятельности холдинга считаете главным?
– Основная наша функция – «аккумулирование» инноваций. Изначально такую задачу нам и Рустам Минниханов, будучи ещё пре­мьером, ставил: ездить по стране, искать новейшее и у нас внедрять. Мы объехали многие НИИ, которые были в советское время, институты РАН, наладили обмен информаци­ей. С Российской академией наук работаем по новым материалам, и сам я по новым материалам в КХТИ читаю курс лекций.
Сейчас собираемся группой в Томск, не раз бывали в Ново­сибирске, где в последний при­езд мне сообщили: «До тебя пре­мьер-министр Китая с командой здесь несколько дней сидел». Ки­тайцы многие наши институты облазили, и многое из увиденного у себя внедряют. Новые техни­ческие решения и наши сотруд­ники ищут по всему миру. При­оритет – глубокая переработка сырья. Мы присматривали тех­нологии для обоих нефтепере­рабатывающих заводов, работа­ли над проектом строительства завода минеральных удобрений в Менделеевске. Сегодня ищем варианты дальнейшей перера­ботки карбамидов, производства комплексных удобрений.
Среди новых развивающихся направлений – освоение произ­водства композитов на основе угле‑и стекловолокна, минераль­ных наполнителей. В кластере Иннокама, на стыке нефтехимии и автопрома, создаются новые производства: IT-технологии, робототехника, аддитивные тех­нологии, умные материалы. То, что несколько городов получи­ли статус ТОСЭР, открывает но­вые возможности: после работы на ряде выставок мы уже несколько предложений привезли.
– Вы не устаёте повторять, что продвижение инноваций – сложное дело. В чём главные сложности?
– Тут я бы по пунктам перечис­лил, почему так слабо внедряются в производство результаты НИОКР, полученные НИИ и вузами. Во-пер­вых, слабая инфраструктура опыт­но-промышленной апробации. Нужны пилотные установки, что­бы на них создавать технологии. В ПАО «Нижнекамскнефтехим» есть центр пилотных установок, где идёт отработка научных ре­зультатов, но он один.
Второе – многие предприятия и ряд институтов «закрыты». Мы даже в республике не знаем возможности и потребности ряда предприятий. Не имея полной информации о них, наука не зна­ет, кому предложить разработку, а бизнес не может чётко поставить задачу исследователям: те создают разработки, не решающие проблем предприятия. С ректорами вузов этим сейчас занимаемся.
Третье – нет межвузовской ко­операции: каждый вуз стремится в одиночку освоить выделенные на разработку средства. Вместо того чтобы создать один совмест­ный исследовательский центр, крупные вузы создают собствен­ные лаборатории, часто дублиру­ющие друг друга по тематике.
И ещё кадры: работать с инно­вациями на всех этапах должны профессионалы высокого уров­ня, а у нас разрыв между вузами и предприятиями в подготовке востребованных специалистов. Когда я поступал в институт, кон­курс был 7‑8 человек на место, а в последние годы брали всех, кто приходит. Сейчас положение выправляется, и студенты пошли другие: такие ребята и девчон­ки, которые любую идею на лету схватывают и развивают. Есть уже и много людей, готовых за­ниматься внедрением инноваций. С пуском ряда проектов в «Тат­нефти», на ТАНЕКО, на «Нижне­камскнефтехиме», в ОЭЗ «Алабу­га» и малых нефтяных компаниях выросло целое поколение специа­листов, прекрасно разбирающих­ся в технологиях. Бывая на этих заводах, беседуя с ними, я по­ражаюсь их зрелому уму, тому, как моментально они сообража­ют. Хоть сейчас ставь руководить развитием аналогичных произ­водств по России.
– А что с финансированием ноу-хау?
– Это главная проблема. Поче­му в Германии, Корее или США с финансированием инноваций всё хорошо? Там есть доступные кредиты. В наших банках их нет. Кредитоваться на предлагаемых ими условиях могут единицы – у кого рентабельность проекта 200‑300 процентов. Причём день­ги-то есть, но банковская система слабо работает.
СПРАВКА
С 1999 года модерни­зированы все пред­приятия НГХК, созданы мощности по производ­ству широкого спектра изделий из пластмасс промышленного и бы­тового назначения, сложился консорциум независимых нефтедо­бывающих компаний.
Благодаря реконструк­ции Миннибаевский ГПЗ вдвое (с 96 тысяч тонн в 2008‑м до 181 тысячи в 2017 году) уве­личил поставки этана на ПАО «Казаньоргсин­тез», где расширено производство полиэтилена и начат выпуск поликарбонатов.
С нуля построен не­фтеперерабатываю­щий комплекс АО «ТАНЕКО», где с 2016 года полностью исключён выход тём­ных нефтепродуктов.
В ОАО «ТАИФ-НК» модернизирована уста­новка первичной пере­работки нефти, созданы производства бензинов и авиакеросинов.
ПАО «Нижнекамск­нефтехим» освоило выпуск галобутилкаучу­ков, полибутадиеновых каучуков на неодимо­вом и литиевом катали­заторах, дивинил-сти­рольных каучуков. В сегменте пластиков созданы производства полиэтилена, полипро­пилена, полистирола, АБС-пластиков. «Ниж­некамскнефтехим» – лидер на глобальном рынке изопренового каучука и третий в мире поставщик бутиловых каучуков. Благодаря модернизации произ­водства альфа-олефи­нов в 2016 году увели­чен выпуск линейного полиэтилена. В ПАО «Нижнекамскши­на» модернизировано производство шин, с 2009 года работает завод цельнометал­локордных шин, а с 2015‑го – их восстанов­ление.
В 2015 году в АО «Ам­моний» запущен новый комплекс по производ­ству аммиака, метанола и карбамида.
Более 10 лет работают крупнейшие индустри­альные площадки ре­спублики – ОЭЗ «Ала­буга» и Технополис «Химград».Набережные Челны, Нижнекамск, Зеленодольск и Чисто­поль получили статус ТОСЭР.

СПРАВКА
В 2005–2016 годы предприятиями НГХК республики на охрану окружающей среды направлено свыше 150 миллиардов рублей. Реконструирован ряд заводов.
В 2008–2016 годы ПАО «Татнефть» затраче­но более 4,6 миллиарда рублей на реали­зацию проектов по утилизации попутного нефтяного газа, уровень эффективного использования которого теперь составляет 96,4 процента. Благодаря внедрению новых технологий на треть сократился ежегодный объём забора пресной воды.
Значительные средства на реализацию эко­логической программы выделяет ПАО «Ниж­некамскнефтехим». В 2016 году завершён первый этап реконструкции биологических очистных сооружений. Сокращён объём вывозимых для захоронения твёрдых от­ходов, извлекаемых при очистке стоков. В 2018 году начнётся строительство нового 13-километрового коллектора для промыш­ленных стоков.
Ввод в ОАО «ТАИФ-НК» комплекса глубокой переработки тяжёлых остатков нефти по­зволит достичь глубины переработки в 98,5 процента и создать практически безотход­ное производство. После реконструкции цеха локальной очистки промышленных сточных вод из воды удаляется 99,99 про­цента загрязнений в виде нефтепродуктов, более чем на 90 процентов снизятся выбро­сы в атмосферу от очистных сооружений.
При выборе технологий строительства но­вых установок на АО «ТАНЕКО» приоритет отдаётся экологически эффективным. При­меняемые на комплексе очистки сточных вод технологии обеспечивают возврат 75‑80 процентов очищенной воды в производ­ство. С 2015 года, совместно с ИОФХ имени Е. А. Арбузова КНЦ РАН, ведётся работа по испытанию новых биодеструкторов, позволяющих снизить содержание нефте­продуктов в шламах и добиться их полного обезвреживания.
 
НА ЗЛОБУ ДНЯ
– Что значимого намечается в отрасли на 2018 год и бли­жайшее будущее?
– Ожидаем ввод в эксплуата­цию комплекса глубокой переработки тяжёлых остатков неф­ти ОАО «ТАИФ-НК», освоения на ТАНЕКО в ближайшие годы производства автобензинов, по составу соответствующих мировым стандартам.
К 2021 году рассчитываем до­вести объём производства всех видов каучуков до миллиона тонн в год и ждём пуска первой очереди нового олефинового комплекса «Нижнекамскнефте­хима» мощностью 600 тысяч тонн этилена в год. С 2025 года, с пуском второй очереди, объём производства вырастет вдвое, и, соответственно, появятся но­вые мощности по производству полиэтилена, полипропилена, полистирола.
В части крупнотоннажной химии перспективное направ­ление – газохимия, создание производства акрилонитрила, эпихлоргидрина, эпоксидных, полиэфирных и винилэфирных смол. Будем развивать также малотоннажную и специаль­ную химию. Как крайне важный для развития биотехнологий сей­час прорабатывается и проект по глубокой переработке зерна.

– Не могу не спросить об эко­логической составляющей проектов, ведь отрасль специфическая.
– Нефтехимический комплекс в немецком Людвигсхафене раза в 3‑4 больше «Нижнекамскнефте­хима». Однако там по экологии вопросов не возникает. Высокая культура – вот чего и нам надо добиться. Обновление оборудова­ния и мощностей, особенно в це­хах дегидрирования, проводится с тем расчётом, чтобы технологии были современными и снижали антропогенную нагрузку.
– Какое направление нефте­газохимии сейчас в республике наиболее важное?
– Любое, которое нацелено на использование продуктов нефтепереработки для даль­нейших переделов. Нужно рас­ширять ассортимент и объёмы производства новых продуктов, получая добавленную стоимость и оставляя её в Татарстане, рас­ширять ассортимент полимерных и композиционных материалов, уменьшая импорт.
– Кстати, о пресловутых санкциях. Появились ли труд­ности и что с импортозаме­щением?
– Существенного влияния, в части экспорта нашей про­дукции, санкции не оказали. Крупные компании имеют дав­ние выстроенные связи с ино­странными партнёрами. А до­ступ к ряду технологий и раньше был лицензионно ограничен. По­тому в республике отсутствуют целые ниши перспективных не­фтехимических продуктов: речь о технологиях окиси пропилена, изоционатов и полиуретанов, многих видов инженерных пла­стиков, клеев и смол.
В то же время наши предприя­тия снижают зависимость от им­портного сырья, материалов, оборудования. Заменены на отечественные аналоги импортные реагенты и вспомогательные ма­териалы в нефтедобыче и нефте­переработке, ряд компонентов для производства шин, бытовой химии, стекловолокна, полимер­ных плёнок.
– Какие проекты с участием иностранных инвесторов в об­ласти спецхимии и пластмасс реализованы в республике?
– В ОЭЗ «Алабуга» работают завод французской компании «Эр Ликид» по производству технических газов, предприятие американской «ЗМ» по выпуску антикоррозионных жидких по­крытий, завод пластиковых труб турецкой «Дизайн-Рус». Среди ре­зидентов Технополиса «Химград» можно выделить немецкие «БАСФ Строительные системы» и «Шюлкен Форм Рус». В про­шлом году открылось предпри­ятие американской «Адвенира Энтерпрайс» по производству нанокомпозитных покрытий.
Из совместных проектов вы­делил бы положительный опыт «Татнефти» по созданию произ­водства стекловолокна с немецкой компанией и по восстановлению ЦМК‑шин с итальянцами.
– Вы говорите о переработке полимеров как о золотой жиле для экономики республики, «печатном станке» денег и ра­бочих мест. И хотя в Татарстане уже более сотни предприятий заняты этим, находите повод для недовольства…
– ПАО «Нижнекамскнефтехим» и ПАО «Казаньоргсинтез» про­изводят около половины от об­щего объёма выпуска базовых полимеров в России, и где же, как не в республике их пере­рабатывать? Но  надо услож­нять задачу: осваивать более сложные высокотехнологичные конструкционные, высокотем­пературные и другие «умные» полимеры, с более высокими потребительскими свойствами и большей добавленной стоимо­стью. Задача непростая. Даже скоординировать работу всех переработчиков пластмасс и ка­учуков непросто. Нет некото­рых мономеров и необходимых реакторов для производства. Их нужно разрабатывать, про­водить исследования. Это боль­шая научная и внедренческая работа. Нужно стимулировать и производство отечественно­го оборудования по выпуску пластмасс и каучуков, которое покупаем пока у европейцев и китайцев. Опять же финансо­вая составляющая, о чём мы уже говорили раньше. Переработчи­кам полимеров, среди которых много представителей мало­го и среднего бизнеса, нужны меры поддержки: кредиты, бан­ковские гарантии.
– Надеюсь, и эту задачу республика с помощью хол­динга решит успешно. Ведь не впервой. Спасибо за содер­жательный разговор. От име­ни редакции журнала «Татар­стан» примите поздравление с 75-летием и самые искрен­ние пожелания крепкого здо­ровья, семейного благополу­чия и новых плодотворных идей!
 
СПРАВКА
Освоение новых импортозамещающих на­правлений стало драйвером роста для ряда предприятий. В Татарстане расположены единственные в России производители гало­бутилкаучука, линейного полиэтилена низкой плотности, альфа-олефинов (ПАО «Нижне­камскнефтехим») и поликарбоната (ПАО «Ка­заньоргсинтез»). Импортозамещением зани­маются переработчики полимеров, как группа компаний «Данафлекс» и ООО «Ай-Пласт», чья продукция также идёт на экспорт.
С запуском предприятий по производству стекловолокна (ООО «П-Д Татнефть-Алабуга Стекловолокно») и углеволокна (ООО «Алабу­га-Волокно») в республике начала формиро­ваться отрасль полимерных композиционных материалов. Новое сырьё нашло применение при изготовлении изделий для автомобиле­строения (ООО «Каматек») и строительства (ООО «Татнефть-Пресскомпозит»).
ООО ПКФ «Сингер» разработан и реализует­ся на рынке огнетушащий гелеобразующий порошок «Аквасим» – влагоудерживающий суперабсорбент на основе акриловой кислоты и её солей и производных. Рассматривается возможность создания на базе АО «Аммо­ний» производства меламина из карбамида. В 2016 году запущен ряд крупных проектов по переработке полимеров: «Данафлекс», «Техстрой», «Тасма», «Мультипласт», «Камский завод полимерных материалов», «Сафпласт». «Нэфис Косметикс», запустив новое производ­ство, использовал для создания полимерной упаковки 3D-принтер.
На правах рекламы.