Книжная полка Рустема Валиахметова

 

1. В ДЕТСТВЕ И ЮНОСТИ НА МЕНЯ ПОВЛИЯЛИ…

Книги из известной серии «Библиотека при­ключений». Особенно «Пятнадцатилетний ка­питан» Жюля Верна. В жизни героев приклю­ченческих книг было множество событий, отчего мир представлялся таким большим! Мне казалось, что в моей жизни было что‑то подобное, ведь я из семьи военных и мы часто перемещались из гарнизона в гарнизон. Эта романтика детства и желание путешествовать остались со мной и сейчас – я также много перемещаюсь, в том числе по работе, ведь филиалы нашего музея открыты в разных местах. А главными книгами юности для меня стали «Двенадцать стульев» и «Золотой телёнок». Какой слог, особый стиль и юмор у Ильи Ильфа и Евгения Петрова! Неко­торые фразы я даже выписывал себе в блокнотик. «Этому сухарику остался один шаг до точильного камня» или «в этом флотском борще плавают остатки кораблекрушения»… Многое из того, что произносил Остап Бендер, казалось мне та­ким философским! Сегодня эту историю, на мой взгляд, продолжает Сергей Шнуров. Я считаю его поэтом с собственной подачей философии жизни.

2. ИЗ ПОСЛЕДНЕГО, ЧТО ЗАДЕЛО…

С большим уважением отношусь к Гузель Яхиной. Несмотря на то, что у меня свой – мужской – взгляд на события, описанные в её книге, «Зулейха открыва­ет глаза» для меня сейчас практически настольная. Хочу выяснить и почувствовать её силу на себе – я на пути понимания. На днях был в известном книжном магазине на Тверской, «Зулейха…» там выставлена на стенде с хитами продаж. Уточ­нил у продавца – да, ажиотаж вокруг неё продол­жается. Видел эту книгу и в Париже, на между­народном книжном салоне, где много реально читающих людей. И там, среди представленных российских изданий, книга Яхиной также была одним из лидеров. Очень меня радует, что наш автор вышел на такой серьёзный уровень.

3. СЕЙЧАС ЧИТАЮ

…книгу Максима Капитановского «Во всем виноваты «Битлз». Она о «семидесятниках». О том, как «Битлз» не просто повлияли на музы­кальные вкусы многих людей – они изменили их судьбу. С ходу могу назвать сразу несколько фамилий тех, кто попал под влияние «чет­вёрки». Это и Андрей Макаревич, и Евгений Маргулис, и Владимир Матецкий... Вчера вечером я был на «Квартирнике» у Маргулиса, где записывали группу «Любэ». Там говорили о том, каким активнейшим битломаном был Николай Расторгуев. Книга Максима Капитановского, который, кстати, был ударни­ком группы «Машина времени», получилась очень биографичной. В ней он рассказывает, как после знакомства с музыкой «Битлз» сложилась и его собственная жизнь – как создал свою любительскую группу и познакомился с Макаревичем, как был исключён из универ­ситета за участие в демонстрации хиппи и отправлен служить на границу с Китаем… И всё это написано в духе моих любимых Ильфа и Петрова.

4. ПЕРИОДИЧЕСКИ ВОЗВРАЩАЮСЬ

…к Владимиру Маяковскому. У меня есть редкий сборник его сти­хов, изданный ещё в 30‑е годы. Есть совсем ранний Маяковский и Маяковский советского периода. Он мне интересен. И чем старее книга его стихов, тем интереснее мне брать её в руки. Маяковский – первый советский рэпер. Скорее, так: в те времена не было рэпа, а был Маяковский, но вот появился рэп, а Маяковский не потерял актуальности. Кажется, что он будет актуален всегда.

5. ЛЮБИМОЕ

У меня есть две любимые поэ­тессы – Марина Цветаева и Ольга Берггольц. В их стихах я вижу и настоящее мастерство, и женское начало. Я не люблю мягкую лири­ку, а в поэзии блокадного Ленин­града Берггольц такая твёрдость! Она очень сильный поэт, и неза­служенно так мало о ней говорят сейчас. Сборник Цветаевой также с удовольствием держу на столе. Её талант для меня очевиден. Её поэзия – это явление.

6. РЕКОМЕНДУЮ!

Думаю, человек должен читать с удовольствием, подбирая для себя книгу индивидуально. Поэтому рекомендовать ничего не стал бы. Хотя, конечно, считаю, что каждый должен познакомиться с класси­кой. И здесь надо пробовать. Начинать с того, что по­нимаешь, учитывать своё настроение. А принимая во внимание настроение большинства наших людей сейчас, я бы, например, Достоевского в первой ли­нейке к прочтению не поставил. На Бродском, по той же причине, тоже не настаиваю. Не настаиваю и на Ва­силии Аксёнове – особенно для молодёжи. Потому что его книги нужно читать, понимая актуальность тех вещей, о которых там написано, и осознавая, насколько колоссальным было то – аксёновское – поколение. Чехов, Гоголь и Пушкин – для широкой аудитории, пожалуй, порекомендую их. 

7. РАЗОЧАРОВАЛО

Бываю на поэтических вечерах, книжных выставках и в театрах. На мой взгляд, очень многие спектакли, которые сегодня идут в том же Санкт-Петербурге, – это профессиональная, яркая, хорошая… халтура. В книгах почти то же самое: современная драма и поэ­зия – далеко не всегда яркая, но очень часто – халтура. Большего не скажу.

8. БУМАЖНАЯ ИЛИ ЭЛЕКТРОННАЯ КНИГА?

Однозначно бумажная! Другой вопрос, что современные цены на книги делают их не вполне до­ступными для каждого. Я всегда советую: сходите на книжный раз­вал. На улице Тинчурина в Казани, на Удельной в Москве, да почти во всех крупных городах есть такие! Там продают книги ещё того – со­ветского – времени. Иногда я по­купаю их только из‑за дизайна об­ложки, прекрасного оформления, над которым трудилось множество художников… А вот понятия «элек­тронная» и «книга» для меня несо­вместимы. Книга – она и есть кни­га. Это то, что можно взять в руки, почувствовать фактуру бумаги и получить – уже только от этого – колоссальный заряд ощущений.

9. ЧТО ДЛЯ МЕНЯ ЗНАЧИТ КНИГА

Иногда на словах люди преувеличивают значимость книги для себя, а на деле читают меньше, чем говорят об этом. Поэтому ска­жу честно: книга – не самое глав­ное в моей жизни, но, конечно же, она играет в ней свою роль. Сегодня для меня книга – это арт-объект, ведь это не только произведение автора, но также работа художни­ков. Всегда покупаю книги о войне и никогда не пропускаю издания, подобные книге Островского «Как закалялась сталь». Их обложки – на­стоящий героический соцреализм! Буквально вчера ездил на Измай­ловский рынок в поисках издания для выставки к столетию комсо­мола, которая в ближайшее время откроется в Мосгордуме. Нашёл книгу о комсомоле, изданную в Советском Союзе на языке хин­ди! На «братский» экспорт. Видел подобные издания на китайском, но на хинди – никогда! Так что кни­га, кроме всего прочего, может быть ещё и сильнейшим историческим экспонатом.