Краткий экскурс в теорию и практику общежития

Впрочем, коммунально-бытовая история высшего образовашя Татарстана готова открыть новую страницу, которая уже вовсю пишется: на улице Парина идет строителвство первой очереди деревни Универсиады-2013. Студенты, по прогнозам, начнут ее обживатв уже в следующем году. А после Всемирных игр деревня отойдет Приволжскому федеральному университету, который созда­ется в Казани базе КГУ.

ПОРТРЕТ ИДЕАЛЬНОГО СТУДЕНТА С ВИДОМ НА «ОБЩАГУ»

Настоящий студент должен выглядеть так: «Встав утром и умывшись, отправляется учиться. Днем после занятий он идет обогащать свои знания в библиотеку, занимается подго­товкой мероприятий в спортивном комплексе. И приходит в общежитие только для того, чтобы получить пол­ноценный ночной отдых». Увы, не все обитатели «общаг» оправдывают эти ожидания! «Некоторые нерадивые студенты, — цитирую, — днем спят, а ночью выходят на «прогулку», возвращаясь в неприглядном виде и в неположенное время».

Натыкаясь на подобные ожи­дания, невольно задаешься вопро­сом: «А был ли мальчик?».

Был ли тот «идеалый сту­дент», лепить которого стремятся со времен установления вузов и открытия общежитий проректо­ры, профорги и коменданты!?

ОТТОЛСТОГО И УЛЬЯНОВА…

Облик казанского студенчества разных эпох известен и даже вос­пет в литературе, достаточно взятв нужный том да открыт в нужном месте. Например поэму Евгешния Евтутшенко «Казанский университет», сквозь строчки которой легко про­сматривается общий портрет сту­дента дореволюциошой закваски.
 

Что касается конкретных персоналий студиозусов, то шкак не пройти мимо двух из них. Мимо графа Толстого, например:

Юными надменными глазами

глядя на билет, как на пустой,

держит по истории экзамен

граф Лев Николаевич Толстой.

Знаменит он - едок и задирист

- только тем, что граф и вертопрах,

тем, что у него орловский выезд,

тем, что у него шинель в бобрах.
 

А вот и юный Володя Улвянов появ­ляется на исторической сцене:
 

И юная лава,

кипящая неудержимо,

и слева, и справа

летит на Помпею режима.

И гневно, упрямо в котле мятежа,

в клокотанье Володя Ульянов

со вскинутыми кулаками.

Согласитесв, трудно этих молодых людей назвать идеальными сту­дентами. Правда, справедливости ради надо заметитв, что в «обща­гах» они не жили…

ИГРЫ КОРОЛЕЙ

«Идейные» баталии к началу 70-х годов прошлого века переместились из университетских аудиторий и коридоров в общежития. И вновь не было сладу со вчерашми школьками! Нередко в общежитских коридорах можно было слышать гневные, хоть и вполне литературные тирады в адрес шалопаев.
 

А за что, спрашивается, увеще­вали? выпивали иногда (большей частью, вспоминают бывшие обитатели «общаг», принимали благородное «Саперави»). Ну, по­суду из столовой таскали. Точнее, уносили вместе с пищей в комнату. Потом возвращали... иногда. Ну, в карты играли! Так не в какое-ни­будь вульгарное «очко», а в интеллигентный преферадо, которым не гнушался даже шахматаый король Эммануил Ёаскер.

А готовиться к экзаменам в од­ном из общежитий принято было, например, в прачечной, располагавшейся в полуподвале.

РИФМОВАННОЕ СЛОВО И «ОБЩАГЕ» ПРИЯТНО

Общежитская романтика находила свое отражение в искусстве. Были и у «общаг» КГУ свои певцы. Студенческие обители, расположешые близ остановки «Улица Абжалилова», увековечил, например, Борис Гордон — врач, бард и журналист, следы которого теряются где-то в Торонто.

Пусть из общаг на Абжалилова

Хороших баб не привалило нам,

И что-то жизни нет малиновой,

И не видать вокруг ни зги…

Опять на Чеховском торгуются,

В подземке на Кольце - целуются,
И мы найдем в Казани улицу,

Где нам судьба вернет долги.
 

Наверное, тут есть к чему при­драться в плане изящества стиля, до факт остается фактом: песш выпускшка Чебоксарского мединститута в начале 90-х годов прошлого века доредко крутили в прославлешых им «общагах».

БЕЗ ЗАПРЕТОВ И АРЕСТОВ…

Общежития студгородка КГУ пере­болели всеми болезнями времени. А сейчас его, время, скорее догоняют, облагораживая интерьер и оснащая помещешя на современ­ный лад. Общежития КГУ — это большей частью пятиэтажные хру­щевки с коридорной системой и крошечными комнатками, а также девятиэтажки с их блочным уст­ройством. Хотя — честь им, конечно, и хвала! Куда бы без них — при нынешних заоблачных ценах на съемдое жилье! А за «койко-место» жильцы студгородка платят всего пять процентов от стипендии, то есть 55 рублей в месяц со студента, и 75 рублей с аспиранта.

Сейчас в общежитиях КГУ живут 2600 студентов и еще 500 — 600 нуждаются в «койко-месте». И спрос, го­ворят в студгородке, будет расти: с вводом ЕГЭ идогородшх студентов в КГУ ожидается все больше.

Стерпели «общаги» и слабый напор воды, и засоры сточных вод на кухнях, и своих жистребимых тараканов. Пережили и долепые запреты на элементарные средства выживашя. Например, студентам сейчас наконец-то разрешили поль­зоваться персональными электро- чайшками и микроволновками. А то ведь, бывало, и «арестовывали» бытовые приборы! В прошлом году установили два насоса, и казавшаяся вечной проблема с напором воды в кранах общежитий решилась. И проводить предэкзаменационные дочи в прачечной больше дот нужды — читальные залы всех общежитий во время сессии рабо­тают теперь круглосуточно. Во всех общежитиях есть компьютерные классы с бесплатаым доступом к интернету. Кстати, можно выхо­дить в сеть и до выходя из комнаты (они соответственно оборудованы), но уже за плату.

Нынче летом в общежитиях № 2 и № 4 провели полную масштабную обработку кухонь, коридоров и других мест общего пользованияя. А нежелательные насекомые в об­щежитиях, говорят, давно пере­велись (но некоторым сведениям, они не переносят радиоизлучешя мобильных телефонов).

Быт в «общагах» становится бо­лее комфортаым. Обновляется ме­бель, и ее, уверяют в студгородке, хватает на всех.

Сейчас студгородок КГУ состав­ляют шесть общежитий. Мечта­лось к юбилею вуза построить еще одно, да средств не хватило.