Секретный «пароль» генерального конструктора
Холодная война, страна тратит огромные деньги, чтобы не отстать от американцев в гонке вооружений. А тут ещё наши вечные проблемы с системой «свой-чужой» – её шифры враг раскрывает на раз-два... На закрытом совещании Иван Сербин, руководитель отдела оборонной промышленности ЦК КПСС, не может сдержать эмоций: «До каких пор будете ставить страну на колени?!» Задача – из нерешаемых: создать систему, расшифровать которую враг не сможет. Но среди участников совещания – Ильдус Мостюков, в ту пору тридцатитрёхлетний руководитель скромного казанского КБ.
Система радиолокационного опозна- вания «свой-чужой» определяет государственную принадлежность того или иного объекта – самолёта, корабля, подводной лодки. Отсюда особая секретность: противник не должен знать действущих
на даный момент запросно-ответных кодов. Узнает пароли – и вражеский самолёт-разведчик, например, запросто войдёт в наше воздушное пространство, прикинувшись «своим». А если это самолёт с ядерным оружием?
ШИФР – НАХОДКА ДЛЯ ШПИОНА
«В пятидесятые годы, начале шестидесятых наша военная техника, оснащённая системой радиолокационного опознавания «свой-чужой», попадала в руки противни- ков примерно с периодичностью раз в три года, – рассказывал корреспонденту журнала «Татарстан» Ильдус Мостюков. – То самолёт совершит вынужденную посадку на чужой территории, то кто-то из союзников угонит технику в страну НАТО, то произойдёт утечка секретов в процессе производства. Беда в том, что «трофейную» аппаратуру противник запросто мог установить, к примеру, на свой самолёт. Тогда наша ПВО становилась «слепой», принимая чужих за своих. Американцы часто устраивали подобные провокации на наших границах. Как только это случалось, приходилось аврально переделывать всю систему, а она была установлена на всех кораблях, подлодках, самолётах, на всех радиолокационных станциях... Представляете объём работы? На каждое авральное переоснащение уходили годы. Лихорадило всю оборонную промышленность, тратились миллиарды государственных денег».
На том памятном закрытом совещании перед оборонщиками поставили задачу: «Разработайте систему, которая не боится дискредитации при попадании аппаратуры в руки противника!» Организовали закрытый конкурс на лучшее предложение по усовершенствованию системы.
ТАЙНЫ КРИПТОГРАФИЧЕСКОГО КОДИРОВАНИЯ
Конкурс выиграло казанское КБ – случай сам по себе уникальный. Дело в том, что разработчиком действовавшей системы являлось головное московское НИИ, с куда более серьёзными штатами и связями. Почему зелёный свет дали предложению из провинции? «Мы смогли предложить наиболее перспективное решение проблемы, чётко сформулировали свою концепцию и доказали, что она может быть реализована, – объяснял Мостюков годы спустя. – Кроме того, мы не были связаны консервативными традициями создания предыдущих систем. А ещё у нас был молодёжный коллектив, полный энергии и смелых идей».
Концепция, представленная коллективом, действительно была революционной. «Основу нашей идеи составило криптографическое кодирование, – объяснял Ильдус Шайхуллисламович, – Коды менялись по случайному закону множество раз в се- кунду. В случае попадания аппаратуры в руки противника, он ничего с ней сделать не мог – в ней не было программы. Она обновлялась ежедневно по специальной методике. После того как наше ОКБ No294 нашло это решение, его преобразовали в головной институт страны, а меня назначили генеральным конструктором. Создание нами системы «Пароль» в последующие 15 лет дало толчок развитию всей радиоэлектронной промышленности – заработали НИИ, заводы. Только в Татарстане рабочие места получили десятки тысяч человек».
А ЧТО ТАМ У АМЕРИКАНЦЕВ?
Чтобы понять, насколько сложный оказалось решение задачи, над которой бились Мостюков, его коллектив и десятки смежных предприятий по всей стране, достаточно назвать сроки: на разработку и внедрение в производство общевойсковой системы государственного радиолокационного опознавания «Пароль» ушло больше двух десятилетий. При том что полномочия у генерального конструктора были самые широкие: от прямого выхода на правительство страны до возможности забрать к себе наиболее перспективных выпускников из любого технического вуза.
Статус задачи («особой государственной важности») позволял многое, но шипов на пути к успеху было неисчислимо больше, чем роз. В 1966 году Мостюкову даже объявили выговор, наказали и нескольких министров. Поводом серьёзного разбирательства послужила авария советского истребителя под Берлином. Лётчики ценой своих жизней смогли увести самолёт от жилых кварталов, он упал в озеро... в английской зоне.
«Командующий Западной группой войск получил приказ забрать самолёт любой ценой, вплоть до применения танков, но вскоре приказ отменили – шёл очередной съезд партии и международные осложнения были ни к чему, – вспоминал Ильдус Мостюков. – Англичане достали самолёт из озера, аппаратуру исследовали, и все коды снова оказались рассекреченными. Опять срочная модернизация, огромные деньги, а мы всё с новой системой «возимся»...
Кстати, примерно в то же время разработкой своей похожей системы «свой-чужой» занимались американцы, наша разведка пыталась о ней узнать, но работы были настолько засекречены, что усилия агентуры оказались безуспешными. А в октябре 1970-го у Мостюкова и его коллег выдалась возможность самостоятельно изучить опыт потенциального противника: в Ленинакане по ошибке приземлился небольшой самолёт с американскими генералами.
Пока задержанных «гостей» в гостинице угощали коньяком, у наших было двое суток до приезда американского военного атташе, чтобы снять интересующее оборудование, перевезти его в Казань, считать всю нужную информацию, вернуться в Ленинакан и установить на место – да так, чтобы ни царапины, никаких подозрений. Невозможное удалось, американцы ничего не заподозрили. А Мостюков по истечении двух суток, к утру третьего дня, уже представил министру отчёт на 150 листах. «Министр спрашивает: «Что за это будешь просить?» Я попросил новую служебную «Волгу» – старая совсем развалилась...»
Ничего нового для себя в чужом самолёте, по словам Мостюкова, они тогда не нашли. Поняли, что американцы нас не сильно опережают…
БЕЗ ШАНСОВ ДЛЯ ПОТЕНЦИАЛЬНОГО ПРОТИВНИКА
«За две недели до войсковых испытаний нашей системы случился скандал, – вспоминал Ильдус Шайхуллисламович. – Выяснилось, что она... работает неустойчиво. И это после успешных государственных испытаний! После того как наш институт был удостоен Ленинской премии! Мне уже и Героя Соцтруда дали. Маршал авиации Евгений Савицкий очень переживал – ведь он был председателем государственной комиссии. Даже направил министру обороны СССР Гречко телеграмму: «Прошу войсковые испытания остановить, дать промышленности время разобраться». Я знал, в чём дело, но обстановка была накалена до предела и меня никто не слышал».
Министр радиопромышленности Пётр Плешаков вызвал Мостюкова на ковер! Генеральный конструктор объяснил: во время государственных испытаний в аппаратуру вносилось большое количество изменений. Нужно было их ввести в серийно выпускаемую аппаратуру, но военные торопились и на войсковые испытания она попала без необходимых доработок.
«Что предлагаешь?» – спросил министр. Мостюков категорично: «Замену всех комплектов!»
До испытаний всего две недели, а тут такое предложение. Плешаков сначала даже не поверил в услышанное. Но генеральный конструктор смог убедить: это единственный вариант.
«Нам выделили два самолёта, и чартерными рейсами наши бригады доставили новую аппаратуру со всех заводов, производящих средства системы, – рассказывал Мостюков. – Всё заработало».
Войсковые испытания с участием более четырёхсот единиц военной техники завершились успешно. А казанский НИИ «Радио-электроника» до сих пор является головным в области государственного опознавания.
Доклад о ходе испытаний. В штатском – Ильдус Мостюков.
НИЧЕГО ЛУЧШЕ ДО СИХ ПОР НЕ ПРИДУМАЛИ
«Когда мы только начинали эту работу, в ОКБ трудилось около 500 сотрудников. Когда завершали – уже в институте – свыше 3500. Институт, пусть и с потерями, смог пережить развал СССР и трудные 90-е. Он не только «на плаву» – он успешно решает задачи Министерства обороны РФ. Если завтра вдруг появятся вычислительные машины, которые работают в тысячи раз быстрее современных? Надо к этому подготовиться, – объяснял Мостюков корреспонденту «Татарстана» во время последней встречи. – Поэтому необходимы работы по модернизации системы, и они ведутся».
...Ильдуса Шайхуллисламовича, выдающегося генерального конструктора, не стало 6 июля. Его система государственного опознавания «Пароль» по-прежнему на боевом дежурстве. И не только в России, но и
в странах Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ). За эти годы было много случаев попадания аппаратуры в руки противника, но для них она становилась просто грудой металла. Ничего лучше до сих пор никто не придумал.
Сафа Гиреев
Фото: tatar.inform.ru
Добавить комментарий